Какие возможности даёт Академпарк начинающим учёным и предпринимателям, кто финансирует инновации и почему «лабуду» надо отсеивать на уровне идеи, рассказал генеральный директор Технопарка Новосибирского Академгородка Дмитрий Верховод.

Вы были у истоков создания Академпарка. В чём тогда состоял замысел?

Замысел был очень простой: шёл поиск решений, которые могли дать Академгородку новое измерение, новые возможности для развития, исходя из потребностей современной рыночной экономики. Помните, был такой период, когда конкурировали два проекта — особая экономическая зона и технопарк? Но первый проект нужно было делать «в чистом поле», с нуля. Победил проект технопарка, потому что он позволяет достраивать, развивать существующую среду Академгородка.

Какую идею внутри себя предполагал технопарк?

Академпарк — это инфраструктура поддержки малого и среднего инновационного бизнеса. Такой бизнес в Академгородке существовал и раньше. В 2009 году было сделано обследование предприятий Академгородка. Выяснилось, что компаний свыше трёхсот (это много), у них большие совокупные обороты. Но при этом сами бизнесы маленькие и очень маленькие, и, самое главное, что эти компании часто не развиваются, а новых не появляется. Поэтому наша задача состояла в том, чтобы выяснить, почему нет развития и почему нет второй волны рождения этих компаний, и постараться эти причины устранить.

И в чём были причины?

Мы выявили три основных причины. Самая существенная — отсутствовало жизненное пространство. Бизнесу надо иметь физически место, где развиваться. А большая часть наших компаний ютилась в каких-то модулях, в каких-то подсобных помещениях, либо на площадях действующих институтов СО РАН. Очевидно, у тех, кто располагается в институтах, каких-то перспектив развития нет вообще, это государственное имущество, это договор аренды в пределах одного года. Понятно, что ни о каком привлечении инвестиций, инвесторов не может быть речи, потому что ты не знаешь, что с тобой будет завтра. А бизнес должен иметь рыночные, стабильные, прогнозируемые, долгосрочные условия для своего существования.

Вторая причина — отсутствие технологического сервиса. Если вы начинаете какой-то бизнес, то для начала вам надо изготовить некий прототип своего изделия. Для того, чтобы изготовить прототип, надо изготовить одну деталь — вот эту деталь изготовить негде. Крупный завод не возьмётся или предложит драконовские условия.

Тем более, когда вы что-то изготовили, и это получило одобрение, вам надо выпустить пробную партию, оперативно вносить изменения и т.д. Некоторые компании начали приобретать свои собственные станки, оборудование. И тут же столкнулись с ситуацией, когда, выложив большие деньги, могут загрузить станок процентов на десять. Стало понятно, что надо создать такие условия, когда компании могут решать свои производственные проблемы, покупая услуги по выполнению, изготовлению того, что они сами сделать не могут. И мы начали создавать такие технологические центры. Первым был создан Центр технологического обеспечения — это для кластера приборостроения. Потом аналогичный центр построили для нанотехнологий, потом для биотехнологов и сейчас заканчиваем проект центра обработки данных для IT-компаний.

А третья причина?

Третья причина — это закрепление кадров, жильё, потому что сотрудники наших компаний очень востребованы и мобильны, спрос на них есть по всему миру. Если не решать их жилищные и социальные проблемы, то они будут уезжать. Поэтому надо строить жильё и для каждой категории работников предлагать свои решения.

Как бы вы сегодня оценили результат?

Первоначальный замысел мы в значительной степени реализовали, у нас есть и жизненное пространство, и технологические центры, где можно реализовать любой проект, от изготовления прототипа до выпуска серии, у нас есть жилищная программа, ориентированная на все категории сотрудников. Когда мы это замышляли, не рассчитывали, что результат будет таким успешным, так что грех жаловаться.

У нас в России есть аналоги таких институтов поддержки бизнеса?

Да, аналоги, конечно, есть. Мы строились по федеральной программе, и в этой программе изначально было 8 технопарков, число которых увеличилось до 12. Сейчас они в разной степени реализации. Пожалуй, полностью построенные и завершённые — это IT-парк и Технополис «Химград» в Казани.

А можете сравнить с ними Академпарк?

Наша существенная особенность — значительная доля частных инвестиций. Все остальные технопарки, созданные по этой федеральной программе, практически целиком принадлежат государству. У нас же доля вложений частных инвесторов — порядка 30%. Городок на улице Инженерной построен на деньги бизнеса. Технопарк выступил в качестве заказчика-застройщика, предоставил землю, создал технические условия и по инвестиционным договорам построил эти здания и передал инвесторам в собственность. Сейчас это собственность самих компаний.

А ещё отличия нас и казанцев?

В Казани очень высока доля участия государства в этом проекте, для многих компаний оно является основным заказчиком и потребителем услуг.

У наших резидентов доля госзаказов незначительная, большая часть наших компаний работает на открытом рынке.

С моей точки зрения, это здорово, это обеспечивает устойчивость, независимость этих бизнесов.

Какова структура собственности Технопарка Новосибирского Академгородка?

Структура собственности очень простая. У нас всего два акционера. Первый — правительство Новосибирской области, владеет 99,9% акций. Второй — некоммерческая организация: Фонд «Технопарк Академгородка».

Расскажите о бизнес-модели работы технопарка. На чём вы зарабатываете, кто вас финансирует?

Основная доля доходов связана с выполнением функции заказчика-застройщика. Пока шло бюджетное финансирование, мы выполняли эту функцию и получали соответствующее вознаграждение. Мы выполняем такую функцию и для частных инвесторов. Но вознаграждение существенно разное. Если государство нам платит копейки за эту функцию, то частники платят по рыночным ставкам. Сейчас федеральная программа заканчивается, и мы продолжаем строительство исключительно на частные средства.

А какая должна быть бизнес-модель в установившемся режиме?

К установившемуся режиму ещё надо прийти. Первое — это функция заказчика-застройщика и вознаграждение за её исполнение. Вторая часть — это доходы от аренды сдаваемых помещений. Здесь у нас большие проблемы, потому что правительство области рассматривает нас как институт развития и устанавливает такие ставки арендной платы, которые не покрывают себестоимости содержания этих помещений. Правда, есть субсидия, которую мы получаем от областного правительства, которая покрывает разницу между себестоимостью содержания сдаваемых в аренду помещений и той арендной платой, которую мы берём с наших резидентов. И третья часть — это вознаграждение, которое мы получаем за свои услуги. У нас широкий спектр услуг для наших компаний и для всех желающих: предоставление помещений для проведения каких-либо мероприятий, предоставление различных сервисов: сдача в аренду машинного времени, доступ к оборудованию.

Kак соотносятся понятия «Технопарк Новосибирского Академгородка» и Академпарк?

Академпарк — это имя бренда, торговое название технопарка, торговая марка. И если технопарков только в нашем городе несколько, то Академпарк — один.

А финансовая подпитка инновационного бизнеса? Вот эта среда поддержки, как в неё встраиваются те, кто готов вкладывать деньги в рискованные идеи? Какие механизмы здесь работают, какие проблемы?

У нас, с моей точки зрения, реализована уникальная и единственная схема, последовательность шагов, которая позволяет непрерывно генерировать на этой площадке новые компании. Всё начинается с Летней и Зимней инновационных школ, которые мы проводим два раза в год, во время летних и зимних студенческих каникул. На них мы приглашаем очень широкий круг участников, у нас общая география 36 городов.

Примерное количество участников?

Традиционно мы собираем около 400 заявок, из них отбираем около 130 и приглашаем их сюда. Мероприятие разбито на два этапа: две недели групповых занятий в формате «Интенсив» и месяц на индивидуальную работу с менторами и наставниками. Заканчивается всё финалом, где экспертное сообщество отбирает проекты, авторов которых мы приглашаем в наши бизнес-инкубаторы. Это мероприятие не совсем образовательное. Его слоган — «Начни свой бизнес в Академпарке».

Мы видим нашу роль в том, чтобы дать участникам эмоциональный толчок, помочь максимально определиться с бизнес-моделями, с проектами.

Наша задача — зажечь огонёк предпринимательства.

Этим вся ваша схема не исчерпывается?

Нет. Главным компонентом этого процесса является наше экспертно-менторское сообщество: слой предпринимателей, кто уже набил шишек, у кого есть чёткое понимание, как этот бизнес можно вести и что для этого нужно. Отобранные проекты заходят в бизнес-инкубаторы на абсолютно льготных условиях: рабочее место стоит 1000 рублей в месяц. За эти деньги ты становишься обеспечен всем — рабочим местом, постоянным экспертным сопровождением, возможностью пользоваться переговорными комнатами, средствами связи. Плюс: субсидирование создания прототипов, поддержка участия в конкурсах, привлечение первоначальных инвестиций. В течение трёх лет они должны начать своё дело и потом покинуть бизнес-инкубатор, стать взрослыми резидентами технопарка. Вот эта система успешно работает, благодаря ей мы каждый год получаем от 15 до 20 новых компаний в качестве резидентов нашего Академпарка.

Хорошо, но в этой схеме я не увидел сторону инвестора, того, кто под идею даёт средства. Понятно же, того, что может дать бизнес-инкубатор — этих замечательных стартовых условий недостаточно, если, например, потребуется какое-то оборудование закупить.

Оборудование не нужно закупать, в этом и преимущество инфраструктуры, которую мы создаём. Что касается денег, есть фонды, например, Фонд Бортника, работающий достаточно эффективно. Есть средства институтов развития типа РОСНАНО, Российской венчурной компании и так далее. Есть наши резиденты, которые во многих случаях выступают инвесторами проектов, им интересных. Иногда ребята приходят сами со своими где-то найденными деньгами. Многие проекты имеют заказной характер, когда есть конкретная потребность рынка, есть человек, который понимает эту потребность, видит покупателя и готов финансировать разработку.

А то, что работает на Западе, «бизнес-ангелы» всякие, которые ищут проекты и инвестируют в них — у нас это, к сожалению, на сегодняшний день вообще не работает.

Часто бывают проекты, которые авторы считают гениальными, но которые совершенно не принимает рынок, которые не находят потребителя?

Как правило, такие проекты на стадии наших инновационных школ отсеиваются моментально, потому что, когда человек приходит с какой-то бизнес-идеей, ему опытные эксперты тут же объясняют: «Извини, это твои иллюзии, рынку это не надо, никого это не интересует».

В этом существенная роль названных школ?

Да, отсеять всякую, извините, лабуду, развеивать ложные ожидания. Человек приходит к нам в школу с одним проектом, а уходит с другим. Я на одной из школ познакомился с молодым человеком, потом, по окончанию школы спрашиваю: «Ну как?», на что он отвечает: «Я пришёл сюда, чтобы найти деньги», ну, я спрашиваю: «И что, нашёл?», он ответил: «Я понял, что деньги мне сейчас не нужны».

Kак Академпарк использует близость университета и институтов СО РАН?

С одной стороны — максимально, с другой — явно недостаточно. Что касается максимально, то надо понимать, что вся среда, о которой мы говорим, в основном базируется на институтах СО РАН и университете. В принципе, на уровне частных контактов это всё работает безукоризненно.

С другой стороны, мы в своё время очень рассчитывали на то, что институты станут источником рождения всё новых и новых компаний, что они активно займутся коммерциализацией своих разработок.

К сожалению, прошло уже достаточное количество времени, и мы видим, что этот процесс не пошёл. Инновационная активность институтов очень небольшая.

А причина?

Это очень сложный вопрос, и однозначного ответа на него у меня нет.

Можете привести примеры ярких идей, которые реализовались в устойчивые бизнесы за время работы технопарка? То, что Академпарк может записать себе в актив?

Заметьте, мы работаем только четыре года. Период явно незначительный для появления развитого бизнеса, но есть результаты, которыми уже можно гордиться. Один из проектов действительно мирового уровня — создание технологии производства так называемых одностенных углеродных нанотрубок. По этим трубкам получено порядка 18 тысяч патентов во всём мире. Но до наших ребят их существенное промышленное использование было невозможным, потому что их производилось очень мало и они стоили очень дорого. Та установка, которая сейчас работает в нашем наноцентре, позволяет производить их сколько угодно много, по цене в 100 раз дешевле, чем по другим технологиям. Другой пример. Наш резидент создал платформу, которая позволяет единожды запрограммировать какое-то приложение и автоматически оттранслировать его на все существующие мобильные платформы: то есть, написав один раз код, тут же получить его и на Android, и на iOS, и на Windows Phone — на все существующие платформы.

Ещё одна компания-резидент создала первый в мире компьютерный переводчик со звукового языка на язык глухонемых, что тоже имеет колоссальную востребованность. Любая речь, разговор тут же представляются на экране в виде жестов человека.

Мы все знаем, что такое описторхоз, все жители бассейна Оби и Иртыша знакомы с этой паразитарной болезнью. До сегодняшнего момента не существовало сколько-нибудь надёжных методов её диагностики. Но вот наша компания-резидент разработала и вывела уже на рынок, пройдя все испытания и сертификации, методику диагностики описторхоза, которая позволяет это делать с вероятностью 92%.

Каковы перспективы развития Технопарка?

В этом году мы завершаем строительство ещё одного комплекса зданий на улице Николаева, теперь уже полностью за частные деньги, общей площадью 6 тысяч кв. м. У нас будет свой большой фитнес-центр с тренажёрными залами. Есть ещё несколько проектов в разной степени реализации. Один из них — строительство рядом с этими двумя башнями ещё одного большого здания, с площадями, которые больше, чем площади этих двух высоток, вместе взятых. В настоящее время мы активно ведём переговоры, ищем инвесторов. Мы бы очень хотели, чтобы инвесторами были крупные российские или зарубежные компании. Есть такая общепринятая аналогия: сравнивать инновационную экосистему с тропическим лесом. Так вот, в нашем тропическом лесу нет высоких деревьев, а они нам очень нужны. И мы надеемся, что постепенно у крупных корпораций, в том числе западных, появится интерес к нашей деятельности, они придут и начнут здесь строить.

Как вы считаете, планам развития Технопарка не помешают санкции Запада в отношении руководства страны и ответные действия нашей власти?

Ну, в этом противостоянии нет ничего хорошего, позитивного, и очевидно, что это оптимизма не прибавляет. С другой стороны, ориентация на развитие собственных технологий нам очень близка. Мы сейчас понимаем, что наши ведущие компании-резиденты в состоянии заполнить достаточно большие сферы, связанные с импортозамещением, это может сильно простимулировать рост наших бизнесов. Хотя инновационный бизнес интернационален, и любые ограничения в этой части ему, конечно, не на пользу.