Инновационное развитие: пока ещё нано, но будет и макро…(техника и люди)

Президент Дмитрий Медведев взбудоражил СМИ мыслью о необходимости создания нового класса людей-чиновников: «Человека надо брать на работу исключительно по его личным качествам»

.

«Если оставить в стороне фундаментальные проблемы системы и идеологии, которые формируют чиновника в «новой России», исправить ситуацию всё-таки можно. Для этого людей на административные должности надо подбирать не через «образование», не с учётом «стажа» и уж тем более не зацикливаясь на возрасте кандидата. Человека надо брать на работу исключительно по его личным качествам. Однако именно эта деталь и не берётся в расчёт: при приёме на работу смотрят не на человеческий материал, а на документы, которые, как и любой диплом, можно купить, и которые в конечном итоге ни о чём не говорят» – замечает главный редактор журнала «Федерал» Григорий Трофимчук.

• Поэтому посоветовать Дмитрию Медведеву, в его поисках профессиональных чиновников, можно только одно: смотрите на людей, а не на бумагу. России необходима система по отбору таких кадров по всей стране. Однако и она не будет работать, так как этим с большим трудом найденным людям придётся обеспечивать элементарный социальный пакет, давать зарплату и квартиру — в этом месте весь этот замечательный проект кончается. В условиях сплошной «семейственности», «клановости» и «кумовщины» начальник готов обеспечить условия только своим знакомым и родственникам, а не креативному деятелю из региона.

Это ещё в большей степени относится и к креативным инженерным кадрам, тем, кто и может, и должен создавать и осваивать инновационные технологии. А ведь для реального перехода к инновационной экономике необходимо создать необходимую инновационную критическую массу. Генеральный директор Фонда инфраструктурных и образовательных программ, заместитель председателя правления ОАО «Роснано» Андрей Свинаренко справедливо замечает, что у нас недостаточно инноваторов, готовых придумать что-либо принципиально новое и, как следствие, небольшой запас перспективных инновационных проектов.

• Мы существенно отстаем от передовых стран по темпам применения инноваций, интегральным технологическим решениям, созданию инструментов реализации новых технологических решений. Кроме того, мы нуждаемся не только в тех, кто создает инновационные технологии, но и в тех, кто умеет их квалифицированно продвигать и внедрять. То есть мы имеем дело не с одной, а с целым комплексом проблем, и они хорошо известны руководству страны. В России сейчас реформируется система образования и науки – они существенно сближаются друг с другом. Это позволяет рассчитывать на появление большего числа специалистов, способных генерировать и использовать новые технологии. В части классического инженерного образования в ведущих российских технических вузах подготовка специалистов продолжает оставаться на традиционно высоком уровне. При этом практическая значимость этого образования значительно ниже, чем могла бы быть. Особенно, если учесть, что образование теперь должно готовить людей, способных активно участвовать в развитии инновационной экономики. Что же касается бизнес-школ, специализирующихся именно на инновационном, технологичном предпринимательстве, то в России их очень мало.

В связи с тем, что вопрос подготовки инновационных инженеров со знаниями в области инновационного менеджмента в России стоит очень остро, мы надеемся, что такая специализация с помощью фонда «Сколково» и Роснано будет открыта в следующем году в Казанском национальном исследовательском техническом университете им. А.Н. Туполева. Это позволит нарастить так необходимую России критическую инновационную массу.

• Необходимую лепту в этот процесс может внести и Российская академия наук в случае её коренной перестройки, о чём говорили молодые ученые РАН на своём собрании 7 ноября 2011 г.

«Чтобы эффективно развиваться в текущих условиях и отвечать на изменяющуюся действительность, академии следует решить четыре проблемы: взять курс на укрупнение, ввести возрастной ценз, ограничить количество членов и грамотно распределять финансирование», – заявила Вера Мысина, председатель Совета молодых ученых РАН.

«Число отделений и секций сейчас неоправданно велико, то же можно сказать и о различной обслуживающей инфраструктуре, – отметила она. – Следует провести оценку эффективности работы подразделений и реорганизовать некоторые из них. Тогда автоматически появятся средства для решения других насущных вопросов».

«Мы предлагаем ограничить занятие руководящих должностей в РАН возрастом 70 лет, а также остановить рост академии. В советское время в последние годы было всего 500 академиков, а сейчас 1200. Разве это отражает реальный рост науки с тех пор?» – заметила Мысина.

Участвовавший на этой конференции министр образования и науки Андрей Фурсенко формально поддержал требования молодых ученых в целом, но отметил, что социальное в науке вторично. Так что, тем ученым, которые хотят жить и трудиться на достойном уровне, опять надо уезжать работать за границу? Неужели опыт Китая, который делает всё для возвращения как молодых, так и маститых учёных, ничему не учит российских менеджеров от науки?

• Ведь выделение 49 мегагрантов в этом году столь малая величина, что она ничего не дает реально для огромной России. Необходимо давть 3–4 таких гранта для каждого федерального и исследовательского университета, и не в Москве и Петербурге, а главное – в других городах России.

И в завершение этой части статьи я хотел бы привести интересную мысль председателя правления Роснано Анатолия Чубайса о том, что

«у Роснано не очень конкурентная среда, поэтому нужно завести себе злобного акционера, который будет смотреть за порядком в доме. Я провел множество переговоров с рядом первых лиц крупнейших компаний, иностранных и российских, и для меня была порой неожиданна их реакция. Те иностранные структуры, от которых я ожидал определенной сдержанности и осторожности, с каким-то просто энтузиазмом отнеслись: «классная идея, мы готовы, соответствует мандату, давайте проводить due diligence». В тоже время, разговаривая с некоторыми российскими структурами, получал порой совершенно противоположный результат тому, на который рассчитывал».

Это ещё раз подчёркивает необходимость привлечения зарубежных специалистов к реальной модернизации России. Но если с коммерциализацией нанотехнологий, хотя бы по отчётам Роснано, виден проблеск прогресса, то вопрос об опережающих научных достижениях остаётся открытым. Здесь будет уместно заметить, что ещё около 4-х лет тому назад мы предложили создать объединённый международный институт нанотехнологий и наноматериалов по типу ОИЯИ в Дубне (статья была опубликована в журнале «Экология и жизнь» № 2, 2008 г.). Сегодня эту идею поддержал академик Ю.Д. Третьяков, декан факультета наук о материалах МГУ им М.В. Ломоносова.

• Надо отметить, что нанотехнология в отличие от обычных технологий, как справедливо отметил чл.-корр. РАН И.В. Мелихов, отличается повышенной «наукоемкостью» и затратностью, в ней резко снижена вероятность решения задач методом «проб и ошибок», который традиционно используется в прикладных разработках. Поэтому путь от лаборатории к наноиндустрии несомненно более сложен, чем при промышленным создании обычных продуктов. Если же учесть, что в России не удалось сохранить даже традиционные промышленные производства в тех объемах, которые существовали 15–20 лет назад, то ускоренное развитие наноиндустрии в нашей стране кажется утопией. Вряд ли на бизнес-сообщество может повлиять позиция бывшего главы правительства М. Фрадкова, породившего очередной незабываемый афоризм:

.

«Если бизнес не пойдет в нанотехнологии, он пропустит все на свете и будет в лучшем случае в телогрейке работать на скважине, которой будут управлять и обслуживать наши друзья и партнеры». Есть основания сомневаться в том, что до тех пор, пока экстраприбыли будут обеспечиваться в нашей стране за счет нефтяного, газового и строительного бизнеса, кто-то предпочтет инвестировать средства в развитие инновационных производств типа наноиндустрии. В этом смысле ситуация за рубежом кажется несомненно более благоприятной. В США, Японии и Южной Корее частный бизнес инвестирует наноразработки в объеме, не уступающем бюджетной поддержке, причем за 5 лет – с 1999 по 2004 г. размеры частных инвестиций в наноиндустрию выросли в 10 раз, а с 2004 по 2009 г. ещё в 12 раз.

В России по прежнему работают по проектам «бюджетного капитализма». Здесь интересно мнение известного экономиста, директора Института проблем рынка РАН, академика Николая Петракова, который следующим образом оценивает проект «Сколково»:

Сколково – довольно странный проект. Как его делать при том, что у нас из года в год сокращаются расходы на науку и образование? Я был в американской Силиконовой долине в 1989 году в первой и последней советской делегации – раньше не пускали, а потом не стало СССР. Меня заинтересовал вопрос: а как у них вообще это получилось? Идея там очень интересная. По уставу университета Беркли всё, что изобрёл тот или иной учёный, становится его собственностью, интеллектуальной. Только оборудование, на котором он работал, принадлежит университету. Получается, что учёный – полноправный участник рынка.

Ни наш нынешний президент, ни кто другой таких идей применительно к Сколково не озвучивали. Тогда непонятно: допустим, я что-то изобрёл – это становится собственностью Сколковского центра? Второй момент – у нас целый ряд учёных обвиняли в шпионаже. Они что-то изобретали, открытия в собственной стране были невостребованы. Тогда продавали их, скажем, Китаю. Тут же выяснялось, что это собственность российского государства, и ФСБ обвиняло в шпионаже. У нас всё перевёрнуто, схема Сколково скорее похожа на сталинские «шарашки». А что делать с иностранными учёными, которых собираются в Сколково приглашать? Если они будут работать с нашими талантливыми молодыми специалистами, им же никто не запретит вывозить совместно придуманные технологии, никто не обвинит их в шпионаже? Вообще – если ты хочешь делать какой-то прорыв, то надо всё секретить, потому что промышленный шпионаж никто не отменял.

• Инвесторам всегда хочется, чтобы изобретатели приходили к ним не только с инновационной идеей или проектом, но и с уже готовой сметой и бизнес-планом. Инноваторы, в свою очередь, настаивают на том, что доводить их идеи до внедрения и окупаемости – это задача инвестора. Однако, на самом деле, самые больше проблемы бизнеса на патенте начинаются тогда, когда, казалось бы, все основные задачи решены, а проект уже начал приносить прибыль…

Можно сколько угодно отплясывать танцы с бубнами вокруг изобретателей-инноваторов, рассказывая, показывая и направляя их в сторону самостоятельного изучения организационных вопросов для претворения их идей в работающий бизнес. И все – без толку. Соглашаюсь с тем, что нельзя вынуждать носителей технического прогресса осваивать навыки административного управления. По большому счету, Альберт Эйнштейн известен не как патентовед и не как профессиональный скрипач. Мы его знаем как гениального физика-теоретика. Если бы он создавал теорию относительности исключительно в целях ее последующей монетаризации, то вряд ли бы его революционный вклад в науку был сейчас по достоинству оценен. Тем более что находятся и изобретатели, так сказать представители целевой аудитории, гневно стучащие туфлей по монитору в яростном убеждении того, что именно задача инвестора доводить их изобретения и идеи до внедрения и окупаемости.

• Поскольку переубеждать особо упорствующих товарищей в том, что в таком формате инвестор с ними даже разговаривать не станет, смысла нет, хотелось бы остановиться на практических вопросах. Инвесторам нравятся только два слова – «прозрачность» и «контроль». Поэтому им особенно не нравятся мутные и неуравновешенные типы, не способные в двух словах объяснить, куда деньги идут, и откуда они приходят, но сулящие миллионные прибыли. Каждый потенциальный инвестор первым делом интересуется тем, кто будет управлять инвестируемым проектом. Финансируются не столько проекты, сколько люди, способные эти проекты поднять и реализовать именно так, как это написано у них в бизнес-плане. И даже если прогнозы не выдерживаются (к примеру, кто в 2007г. мог предположить кризис 2008-го?), то самым важным фактором для инвестора есть способность управленческой команды контролировать общую ситуацию и корректировать тактику действий в формате, при котором проект может остаться на плаву. Именно поэтому у меня всё-таки теплится надежда, что проекты типа «Сколково» смогут, соединяя в одном месте изобретателей и инвесторов, получить желаемый позитивный результат.

Академик РАН Михаил АЛФИМОВ считает, что взаимосвязи в цепочке «наука – НИОКР – производство» начинают оживать. Он, в частности, отмечает:

«Без нано никакого будущего нет. Не только у нас – у всего человечества. Да, вам могут говорить, что и раньше этим занимались, вся эволюция материи шла по этому пути. Более того – находят и предъявляют образцы. Однако наноструктурные элементы, которые действительно присутствуют в таких материалах, не определяют их свойств. А ведь это – главное! Только на отдельных направлениях науки, отдельные группы ученых научились так управлять атомами и молекулами, чтобы получать материалы и устройства с нужными характеристиками. И только такие материалы и устройства мы можем называть наноматериалами и наноустройствами».

Так посмотрим на новейшие достижения в нанотехнологиях, которые были созданы в последние месяцы этого года.

• Немецкая компания AIXTRON представила для покупателей две ключевые технологии получения графена: химическое осаждение из паровой фазы (CVD) и высокотемпературная сублимация. Химическое осаждение из паровой фазы с использованием углеродных реагентов является одним из наиболее обещающих методов для реализации контролируемого осаждения графена на большой площади при низкой себестоимости. Система Black Magic производства AIXTRON идеально подходит для этого – основанная на масштабируемой концепции showerhead, она содержит нижний и верхний малоинерционные нагреватели, автоматическое регулирование температуры поверхностис помощью ИК пирометрии и возможность использования плазмы. Гибкость системы AIXTRON привлекла внимание как исследователей, так и производителей, и на сегодняшний момент компания уже поставила системы для выращивания графена на подложках размером от 50 до 300 мм. Система 300 мм оборудуется встроенным автоматизированным роботом-загрузчиком и многоподложечным шлюзом, что позволяет достичь высокого уровня производительности.

Сотрудники американских компаний Nanotek Instruments и Angstron Materials сконструировали литий-ионную ячейку, которая превосходит традиционные литий-ионные аккумуляторы и «суперконденсаторы» по плотности мощности и энергии. Такие результаты обеспечивает оригинальный механизм действия ячейки: в ней происходит обмен ионами между поверхностями двух наноструктурированных электродов, а привычные процессы интеркаляции и деинтеркаляции лития роли не играют. Пористые катод и анод нового устройства имеют обширные углеродные поверхности, непосредственно контактирующие с жидким электролитом; в первом рабочем цикле литий, который находится в форме частиц или фольги на аноде, ионизуется, полученные ионы через электролит продвигаются к катоду, проникают в поры и очень быстро захватываются. При перезаряде ионы лития столь же быстро высвобождаются и мигрируют к аноду. Электроды литий-ионных ячеек изготавливались из графена (85%), политетрафторэтилена (10%) и проводящей добавки (5%). В экспериментах они демонстрировали плотность энергии, доходящую до 160 Вт•ч/кг, что в 30 раз выше возможностей обычных симметричных «суперконденсаторов» (5 Вт•ч/кг) и сравнимо с показателями литий-ионных аккумуляторов. Плотность мощности при этом составляла 100 кВт/кг, в то время как «суперконденсаторы» дают лишь 10 кВт/кг, а литий-ионные батареи – 1 кВт/кг.

• Инженеры компании Battelle разработали на основе углеродных нанотрубок уникальную противообледенительную систему для летательных аппаратов. Технология Battelle представляет собой специальную краску, которая нагревает поверхность самолета и при этом потребляет совсем мало энергии, не говоря уже об экономии места и удобстве нанесения на изогнутые поверхности крыльев и фюзеляжа. Противообледенительное покрытие содержит углеродные нанотрубки и представляет собой их смесь с обычной краской, которой окрашивают самолеты. Но в отличие от обычной краски, покрытие от Battelle может нагреваться, питаясь от бортового генератора самолета и таким образом предотвращать опасное обледенение. Традиционные противообледенительные системы используют отвод горячего воздуха от двигателей, механические устройства (например, сбивающие ледяную корку вибрацией), разбрызгивание токсичных жидкостей вроде антифриза и другие методы, обычно очень сложные, дорогие и опасные. Кроме того, старые противообледенители слишком тяжелы для установки на беспилотные летательные аппараты, у которых каждый килограмм полезной нагрузки ценится на вес золота.

Новая технология предлагает простой и эффективный способ предотвращения образования ледяной корки на самолетах. Ее применение позволит снизить опасность попадания льда в двигатель, разрушения обшивки самолета, а также повысит экономичность полета, благодаря тому, что не нужно будет тратить горючее на перевозку намерзшей воды. Новое покрытие найдет применение прежде всего на военных беспилотных летательных аппаратах, которые длительное время находятся на больших высотах. В последние пять лет использование военных БПЛА в США резко выросло и дошло до 500 тыс. летных часов в боевых условиях. При этом у БПЛА не так много возможностей для размещения дополнительных систем, особенно тяжелых и требующих большого отбора мощности у двигателя. Поэтому подавляющее большинство американских БПЛА не имеют противообледенительных систем, что приводит к авариям и отмене приблизительно 12% полётов.

• Четверо физиков из Норфолкского университета штата и Университета Пердью (оба – США) разработали метаматериал с исключительной поглощающей способностью. Как известно, метаматериалы обычно используются для создания маскирующих устройств и оптических систем, преодолевающих дифракционный предел. В этих случаях поглощение излучения становится нежелательным эффектом, который необходимо минимизировать. Интересовавшие авторов «гиперболические» метаматериалы, напротив, способны очень эффективно поглощать свет и могут применяться при конструировании фотодетекторов и солнечных элементов. Материалы этого класса отличаются тем, что компоненты диэлектрической проницаемости, определяемые в двух взаимно перпендикулярных направлениях, у них имеют противоположные знаки.

Примерами таких структур служат представленные ранее массивы металлических нанопроводов в диэлектрических мембранах и слоистые металл-диэлектрические или полупроводниковые конструкции. Для своих экспериментов американцы изготовили массив серебряных нанопроводов толщиной 35 нм в мембране из оксида алюминия. Нанопровода ориентировались перпендикулярно поверхности последней, и в ближней инфракрасной области спектра диэлектрическая проницаемость в направлении, совпадающем с осью нанопровода, оказалась отрицательной, а в плоскости мембраны — положительной.

• При падении излучения с s- и p-поляризацией на образцы физики зарегистрировали довольно слабое отражение, но этого им показалось мало. Чтобы улучшить поглощающие свойства, учёные обработали поверхность образцов шлифовальным порошком, сделав её менее ровной, что и позволило создать эффективный метаматериал.

Сульфид свинца сегодня широко применяется в технике в объемном состоянии. Группа ученых из американской национальной Лаборатории в Лос Аламос отличилась, создав фототранзистор на основе пленки из нанокристаллического PbS и исследовав его проводимость в зависимости от напряжения на затворе и освещения. Для объяснения наблюдаемого они воспользовались зонной теорией полупроводника. Группа ученых из американской национальной Лаборатории в Лос Аламос получила фототранзистор на основе пленки из нанокристаллического PbS. Управление проводимостью канала в таком устройстве может осуществляться как приложением управляющего напряжения к затворному электроду (то есть за счет полевого эффекта), так и освещением поверхности (то есть за счет генерации светом неравновесных носителей заряда) X Нанокристалличность, по-видимому, требовалась для увеличения ширины запрещенной зоны по сравнению с объемным сульфидом свинца. Размер нанокристаллов составлял около 3,3 нм, что соответствовало ширине запрещенной зоны около 1,3 эВ. Это, безусловно, влияло на спектр поглощения PbS.

• Международный коллектив исследователей предложил новый метод синтеза сверхпроводящих нанонитей диборида магния из сравнительно доступных прекурсоров. Тем не менее, величины критической плотности тока сравнимы с лучшими образцами. Как известно, кристаллический бор (а точнее его β-ромбоэдрическая модификация) отличается высокой термической устойчивостью, поэтому высокая температура в ходе его реакции с магнием приводит к крупнозернистой структуре MgB2, что, в свою очередь, приводит к уменьшению силы пиннинга, а, следовательно, к уменьшению критической плотности тока. Одним из путей снижения реакционной температуры может быть получение наноразмерных образцов, например нанонитей. Однако существующие методы роста таких нанонитей имеет большой недостаток – высокую пористость конечного материала, снижающего величину критической плотности тока. Международный коллектив исследователей предложил принципиально иной метод роста нанонитей.

Суть метода состоит в использовании крупнозернистого порошка магния (размером более 150 мкм) и нанодисперсного бора, инкапсулированного углеродом (инкапсуляция препятствует окислению бора до B2O3), способствующего снижению температуры реакции и уменьшению блочности нанонити. Магний гораздо более пластичный материал, чем бор, поэтому при холодной обработке магний «вытягивается» вдоль направления нити. Как и предполагалось, критическая плотность тока достигает при этом 27000 А/см2 при величине индукции магнитного поля 10 Тл и температуре 4,2 К, что соответствует наибольшим величинам, полученным для нанонитей из аморфного бора (который существенно дороже кристаллического) и допированных углеродом.

• Новый материал, созданный учёными из Национального университета нанонаук и нанотехнологий Сингапура (NUSNNI), сделает хранение энергии не только более эффективным, но и экономически более целесообразным. Аккумуляторы и батареи – неотъемлемая часть транспортных средств будущего. Именно поэтому по всему миру проводятся исследования по повышению эффективности таких систем, которые будут дольше сохранять энергию и обеспечивать автономную работу не только автомобилей, но и других мобильных устройств. Учёные из Национального университета нанонаук и нанотехнологий Сингапура (National University of Singapore's Nanoscience and Nanotechnology institute – NUSNNI) представили весьма интересную разработку: они создали мембрану, которая позволит хранить заряд электричества не только более эффективно, чем используемые сегодня аккумуляторы, но и более рентабельно.

Группа исследователей, возглавляемая доктором Се Сиань Нин (Xie Xian Ning), изготовила мембраны из полимера (на основе полистирола), который помещен между двумя металлическими пластинами. Такая мембрана отличается хорошей мягкостью и гибкость – ее можно складывать – поскольку в ней нет жидкого полимера. Её электрическая ёмкость составляет 0,2 фарада на квадратный сантиметр. Для сравнения: ёмкость в стандартных конденсаторах достигает, как правило, не более одного микрофарада на ту же площадь. Кроме того, коллектив исследователей так же приводит результаты подсчётов, по которым экономическая эффективность их мембраны будет составлять 10–20 Ватт/часов за доллар США по сравнению с 2,5 Ватт/часов за доллар у литий–ионных аккумуляторов, что связано с высокой эффективностью мембраны, и низкой стоимостью применяемых в ней материалов. Авторы разработки видят применение своей мембраны в гибридных транспортных средствах. Ветряных турбинах и солнечных батареях. Исследовательская группа в настоящее время изучает перспективы коммерциализации и массового производства данной продукции.

• Инженеры из Промышленной лаборатории ветроэнергетики Государственного университета штата Айова (США) представили свою новую разработку – лазерная технология для повышения эффективности ветровых турбин. Лазер слой за слоем сканирует гибкий стеклопластик, из которого сделаны лопасти турбины, чтобы обнаружить любой, даже мельчайший дефект в материале, способный отрицательно повлиять на производительность всей установки.

Но в связи с резким увеличением применения нанотехнологий появились и проблемы их влияния на окружающую среду и здоровье человека.

• Специалисты двух объединений химической промышленности Германии – DECHEMA (Gesellschaft für Chemische Technik und Biotechnologie) и VCI (Verband der Chemischen Industrie) – представили краткий обзор всех научно-исследовательских проектов, касающихся наночастиц. Опаснее всего – многостенные нанотрубки, отмечают они. Конечно, от документа объемом всего в 60 страниц ожидать подробного анализа положения в области нанотехнологий не приходится, но общее представление об уже полученных результатах он все же дает. В частности, выявлена наночастица, с которой исследователи связывают наибольший потенциальный ущерб для здоровья человека. Харальд Круг (Harald Krug), научный сотрудник Швейцарской государственной лаборатории материаловедения и технологий, говорит:

«И эксперты промышленных компаний, и академические круги едины в том, что больше всего неприятностей нам сулят углеродные нанотрубки». Давнее предположение, согласно которому нанотрубки (миниатюрные пустотелые цилиндрические структуры диаметром от одного до нескольких десятков нанометров) могут вызывать повреждение дыхательных путей, в значительной мере подтвердилось.

«Наибольшую опасность представляют особо длинные и особо жесткие многостенные нанотрубки. Они могут травмировать легкое, вызывать воспалительные реакции, а при длительной экспозиции привести к развитию раковой опухоли», – предупреждает Харальд Круг. По воздействию на организм такие нанотрубки сходны с волокнами асбеста, а связано это с их вытянутой формой. Против столь длинных структур клетки иммунной системы бессильны, в результате они не выводятся из организма и остаются в тканях длительное время. «Однако те же исследования показали, что к более коротким и более гибким нанотрубкам все это не относится, – добавляет ученый. – Таким образом, даже не имея исчерпывающих данных, мы уже можем с известной долей уверенности предсказать, какие материалы опасны для здоровья, а какие – нет».

Осознавая все опасности нанотехнологий, российские специалисты организовали международную научно-техническую конференцию по теме «Экологически безопасные нанотехнологии в промышленности», которая состоится 30 ноября – 2 декабря в Казани и даст новый импульс в решении этой проблемы. На конференции выступят с докладами ведущие ученые из России, США, Китая, Германии, Польши и других стран.

Проф. Олег Фиговский, академик Европейской академии наук, РААСН и РИА, главный редактор журналов SITA (Israel), OCJ (UK) и RPCS (USA)

http://www.park.futurerussia.ru/…figovsk/147/