О необходимости для России перехода от сырьевой к инновационной экономике идут активные дискуссии и дебаты вот уже несколько лет. Недавно опубликованный доклад Георгия Малинецкого мало кого оставил равнодушным. Предлагаем ознакомиться со статьей «Время кустарей с нанотехнологиями» Владимира Черного, в которой очередной раз затрагивается вопрос насущный.

К 2009 году Россия подошла со сложившейся сырьевой экономикой, существенными золотовалютными запасами, огромным социальным расслоением и массовой бедностью. В отечественной экономике задают тон крупные корпорации. Малый бизнес находится на третьих ролях, к тому же на 75 процентов он сосредоточен в сфере торговли, посредничества и мелких услуг, лишь 20 процентов его предприятий находится в промышленности, в том числе в обрабатывающей – всего 3,5 процента.

Совсем иначе дело обстоит в глобальных мировых экономических цепочках: на корпорации «Боинг», «Тойоту», «Сименс» работают десятки тысяч малых предприятий. Можно с уверенностью предположить, что цивилизация нового параметра – это глобальный конгломерат кустарей-одиночек. На чем же основан этот прогноз?

Знание и информация – главные характеристики новой экономики. Преимущественным источником создания богатств становится информация. Стоимость нематериальных активов компаний превышает стоимость материальных (пример, на слуху – «Дженерал Моторз», продавая концерн «Опель», оценила интеллектуальную собственность во много дороже, чем железо и недвижимость). Механизм взаимодействия знаний и экономики уже отработан (в развитых странах), организации реализуют внедрение инноваций. Важным является не процесс реализации знаний, а процесс их создания. Информация сама по себе порождает богатство. Преуспевают те, кто выявляет и решает новые проблемы.

Парадоксально, но доминирующей формой социальной организации вновь становится община, но совсем другого качества. С ростом степени специализации и разделения труда, его высокой производительности возникает процесс, обратный процессу концентрации капитала, что позволяет развитым странам начинать создавать богатство именно малыми организационными формами. Крупные фирмы приобретают черты, присущие малому бизнесу.

Философия децентрализации обеспечивает оперативное реагирование на усложняющуюся динамику социально-экономического развития. Элвин Тоффлер (американский социолог и футуролог, один из авторов концепции «сверхиндустриальной цивилизации» – прим. ред.) отметил: «По мере того как большие объемы работ начинают зависеть от личных усилий и манипуляций символами, громадные индустриальные объединения начинают рушиться. Вполне возможно, что мы приблизимся к новой форме кустарного производства, основанного на суперсовременных технологиях».

В этих условиях инициатива мыслится как основной источник требований к трансформируемому труду. Главное – чтобы работники действовали самостоятельно. Отечественные исследователи постиндустриального общества также отмечают связь примеров современного коммерческого успеха с выходом отдельных творческих личностей и коллективов из традиционной корпорации. В отличие от прошлых десятилетий, когда ключом к достижению цели становилось объединение материальных и финансовых ресурсов многих людей и организаций, все чаще залогом процветания является способность перешагнуть привычные рамки и в одиночку вступить в борьбу с могучими конкурентами.

Еще одна характеристика информационного общества – доминирование виртуального аспекта бытия. Множество виртуальных (интеллектуальных), то есть нематериальных, компонентов изменяют стиль жизни, формируют структуру ментальности людей. Сегодня на смену информационной революции приходит интеллектуальная революция. Перетекание одной в другую происходит на фоне отказа от идеологического противостояния, глобализации демократических принципов и либерализации информации и финансов.

Хотим мы того или не хотим, но могущество государства сегодня определяется его успехами в мировой торговле. Для того чтобы быть конкурентоспособным, нужно создавать современную экономику, пробудить свободу самовыражения интеллектуального ресурса и предпринимательства. А возможно, и воспользоваться рекомендациями нобелевского лауреата 2008 года Пола Кругмана, обосновавшего пространственную и количественную экономику. На это следует направить законодательные, управленческие и организационные решения власти.

На наших глазах человечество переходит от товарного капитализма к «интеллектуальному», содержащему множество нематериальных показателей, но играющих важнейшую роль в современных финансовых и торговых взаимоотношениях на международных рынках. Процесс сопровождается финансовым переделом мира. Помимо обюрокраченных ВТО, Всемирного банка, МОТ, рождаются новые виртуальные инструменты торговли, институты и структуры глобального управления, напоминающие по своей природе «темную материю». В астрофизике так называют совокупность астрономических объектов, недоступных прямым наблюдениям современными средствами астрономии, но наблюдаемых косвенно по гравитационным эффектам.

Расчет в рыночной экономике ведется по «гамбургскому счету» – с использованием рискованных финансовых спекулятивных инструментов: акций, ценных бумаг, фьючерсов, деривативов, инвестиций, долгов, инфляции и т. д. В этом смысле механизмы «темной материи» выступают движителями глобального экономического прогресса. Трудно согласиться с данной мыслью в условиях кризиса, но он – составляющая рыночного механизма, обусловленная непрерывным существованием рисков – главных атрибутов и издержек экономической свободы. Для уменьшения рисков есть только один путь – развитие интеллектуальной составляющей знаний о глобальных финансах и тонкая настройка экономики. Отсюда и требование расширенного воспроизводства квалифицированного человеческого капитала.

Виртуальная управляющая глобальной рыночной экономикой направляет инвестиционные потоки туда, где образовывается высокая конкурентная среда с избытком производственных мощностей для извлечения максимальной прибыли – микроэлектроника, информатизация, авиация и космос, недвижимость. И здесь кому-то повезет, а кому-то нет. Сегодня технологии определяют общественно-политическую формацию на планете. Так, влияние нанотехнологий на человечество можно сравнить с открытием электричества, антибиотиков. Они – инструмент переустройства мира.

Но России нужно прежде решить одну задачу. В современном обществе существуют две системы сознания – рыночная и организационная. Первая делит субъекты общественной жизни на богатых и бедных, с различными правами и обязанностями, со своими возможностями социальной мобильности (перемещения из одной категории в другую). Вторая полагает, что именно социальный статус – фундамент богатства. В основе рыночного сознания лежат контракты и компромиссы, в основе организационного – приказы руководства. Рынок рождает чувство собственности, а она – основа гражданственности. Ее защита требует правосознания – становятся востребованными правосудие и конституционная законность. Для организационного типа важнее закона – указания власть предержащих. В России представлены оба типа сознания, но ответ на вопрос, какой господствующий, – очевиден.