О совершенствовании официального национального библиометрического индекса и о ситуации с доступом к электронным научным текстам рассказывает руководитель РИНЦ Геннадий Ерёменко

1. НЭБ

С чего начиналась Научная электронная библиотека (НЭБ)?

Историю НЭБ можно отсчитывать с 1997 года. В те времена с доступом к научной информации было совсем плохо, подписки на иностранные журналы не продлялись. В этих условиях РФФИ, возглавляемый академиком Михаилом Алфимовым, принял революционное решение: обеспечить практически всех российских учёных электронными версиями ведущих мировых научных журналов. Причём обеспечить не просто доступ к базам издательств, а загрузить все публикации на единый портал с единой поисковой системой.

Наша команда к тому времени уже существовала, мы занимались созданием системы «Грант-экспресс» для РФФИ, имели опыт обработки научной информации в электронном виде. Договора с издателями по линии фонда начали заключать в 1998 году, тогда же открылся доступ к сайту elibrary.ru. К началу 2000-х библиотека включала журналы всех крупнейших издательств – Elsevier, Springer, Blackwell и т.д. Подключали все государственные академические организации – НИИ, вузы и т.д. Судя по числу обращений к НЭБ и откликам пользователей, проект был успешным и полезным. К моменту завершения сотрудничества в нашем хранилище было около 8 миллионов полнотекстовых статей.

Почему в таком случае проект не получил продолжения?

В 2004 году сменившееся тогда руководство РФФИ приняло решение изменить схему работы и оплачивать доступ к ресурсам каждого издательства на их собственных сайтах и только для тех организаций, в которых работают получатели грантов фонда. На мой взгляд, недостатком такого подхода является потеря доступа к архиву издательства в случае непродления подписки. Так, в 2005 году был прекращён доступ к журналам Elsevier на платформе ScienceDirect, в том числе и к тем, что были оплачены ранее, поскольку контракт с Elsevier не был продлён. Хорошо, что компания Elsevier пошла нам навстречу и разрешила оставить доступ к архиву журналов на платформе elibrary.ru для организаций, которые были на него подписаны ранее. Сейчас есть опасность повторения такой проблемы, учитывая сокращение финансирования фонда.

Насколько я знаю, у РФФИ есть «конкурент» в деле обеспечения бесплатной подпиской на иностранные журналы – Национальный электронно-информационный консорциум (НЭИКОН), работающий с Минобрнауки.

Да, он в нынешнем виде возник в 2002 году (председателем совета консорциума является Михаил Алфимов – И.С.). Через НЭИКОН министерство подписывает пользователей на ресурсы, связанные со своими проектами в области официальных приоритетных направлений развития науки, в частности, нанотехнологий. Подписка на каждый ресурс осуществляется по конкурсу – специальные эксперты решают, кому из заявителей открыть доступ, а затем следят, насколько активно этим доступом пользуются. Объёмы финансирования у консорциума сравнимы с РФФИ, по наборам журналов они стараются не пересекаться. Вдобавок через НЭИКОН желающие могут подписаться на многие зарубежные информационные ресурсы за свой счёт по льготной консорциумной цене. Таких желающих сейчас две-три сотни, в основном университеты. Лидеры – ГУ-ВШЭ и СПбГУ.

Насколько мне известно, РФФИ и Минобрнауки сейчас ведут консультации по координации и интеграции своих подходов.

Вы со своей стороны с 2004 года перешли на работу с отечественными издателями?

В целом да, но архив иностранных статей до 2004 года продолжаем поддерживать за свой счёт. Партнёрство с российскими издателями мы начали ещё в 1990-е годы, но в полной мере обратились к ним в 2005 году, когда осознали, что огромный массив отечественной научной периодики никак не представлен в Сети. Тогда насчитывалось лишь несколько десятков русскоязычных журналов с электронными версиями, отставание от Запада в технологическом плане было очень велико.

Постепенно мы начали заключать договора с издательствами, предлагая размещать их контент на elibrary.ru. Многие откликнулись быстро, но, например, по русскоязычным журналам Академиздатцентра «Наука» РАН соглашение подписали лишь в конце 2007 года. До этого найти их электронные версии было невозможно, только переводы на английский. Сейчас у нас доступно около 140 журналов Академии.

Сколько всего отечественных журналов представлено на elibrary.ru и на каких условиях вы с ними работаете?

На сегодня у нас доступно более 1800 полнотекстовых российских журналов, 900 из них находятся в открытом доступе для всех желающих. По всем изданиям у нас есть лицензионные соглашения с издателями, которые сами устанавливают стоимость и условия подписки. Как правило, цена на неограниченный доступ к электронной версии для одной организации такая же, как и цена подписки на «бумажный» аналог. При покупке доступа к тематической коллекции журналов цена будет ниже.

Замечу, что, к сожалению, есть журналы, в том числе хорошие, которые у нас в полнотекстовом доступе ещё не представлены.

Насколько активно подписываются на журналы наши научные организации и образовательные учреждения?

Число подписчиков постоянно и быстро растёт, но пока остаётся небольшим – порядка 370 организаций на страну. Есть те, которые подписаны на 20 журналов, а есть – и на 300. В принципе, все те, кто активно потребляет зарубежную научную периодику, обращаются и к нам. Во многом это зависит от позиции руководства организации и активности её библиотечной службы в доведении информации до конечного пользователя.

К каким российским журналам самый большой интерес со стороны подписчиков?

Популярны порядка 40 журналов Академиздатцентра «Наука» РАН, из них треть – социогуманитарные. В целом пока такая периодика пользуется наибольшим спросом. Отчасти подобный перекос связан с уходом топовых естественно-научных авторов в иностранные журналы. Кроме того, возможно, самих авторов и читателей социогуманитарного профиля в стране больше. Из журналов, которые выпускают небольшие издательства, больше всего подписчиков у «Российских нанотехнологий».

Насколько прибыльна ваша электронно-библиотечная деятельность?

Несмотря на хорошие темпы роста, пока это направление для нас убыточно. Мы рассматриваем эту деятельность как инвестиции в развитие, потому что уверены – объёмы подписки будут расти. Число наших подписчиков удваивается каждый год.

2. РИНЦ

У кого и когда появилась идея создания отечественного индекса научного цитирования?

Понимание необходимости создания национального библиографического индекса возникло в недрах правительства ещё в 2004 году. Тогда как раз формировались крупные научно-инновационные госпрограммы и возникла потребность в инструменте оценки отдачи от денежных вливаний.

Хочу сразу подчеркнуть, что, с нашей точки зрения, использование РИНЦ в качестве инструмента оценки научной деятельности – это лишь одна из его прикладных задач. Главная его ценность в другом: индекс – это уникальная по полноте база данных российской научной периодики с глобальным поиском по многим параметрам, в которой можно переходить по ссылкам на цитируемые в данной статье или цитирующие данную статью публикации, а вдобавок ещё и сразу получать доступ к полным текстам за счёт интеграции с НЭБ.

У представителей Минобрнауки, которое финансирует РИНЦ, отношение к проекту прагматическое. Они понимают, что индекс необходим и что в короткие сроки его не создать. Если говорить об индикаторах, то от нас, как победителей конкурса в 2005 году, вначале требовалось обработать журналы из перечня ВАК, включающего на тот момент около тысячи изданий.

Задача сильно облегчалась наличием журналов в elibrary.ru?

Конечно, хотя на тот момент полнотекстовых изданий у нас было ещё не много. Полнотекстовая коллекция периодики на elibrary.ru развивалась параллельно с развитием РИНЦ. Сейчас журналов в РИНЦ более 2500, что примерно на 700 больше, чем есть в библиотеке.

Насколько полно они обработаны?

По-разному. В основном, представлены выпуски, начиная с 2005–2006 годов. Нужно учитывать также, что по мере развития проекта число обрабатываемых журналов постоянно увеличивалось, соответственно, есть издания, представленные только за последние 2–3 года. На сегодняшний день импакт-факторы РИНЦ за 2009 год имеют примерно 1200 журналов. Это значит, что полностью обработаны все выпуски этих журналов за 2007–2009 года.

Это 1200 самых популярных журналов?

Не совсем. Сначала мы отталкивались от списка ВАК, а затем, по мере роста базы, начали в первую очередь обрабатывать журналы, на которые чаще всего ссылаются. К сожалению, есть некоторые хорошие издания, которые пока не дали согласие на предоставление информации в РИНЦ, например, целый ряд академических математических журналов. Стоит ли потом удивляться, что в результате у математиков число публикаций и показатели цитирования в РИНЦ оказываются заниженными?

Есть и другая проблема: с одной стороны, мы стремимся сконцентрировать усилия на самых лучших журналах, а с другой – вынуждены обрабатывать множество далеко не самых авторитетных и цитируемых изданий, поскольку, по новым правилам ВАК, журнал включается в перечень ВАК при условии его наличия в РИНЦ. Соответственно, мы получаем массу запросов от желающих попасть в список и вынуждены их обрабатывать.

В принципе, мы считаем, что для РИНЦ (да и для перечня ВАК) достаточно полностью обрабатывать 1500 самых цитируемых журналов из 3700, издающихся в России.

Если говорить о РИНЦ как о библиографической базе, то это нормально. Но индекс сейчас всё шире начинают использовать чиновники как показатель научной адекватности и результативности. Особенно показателен проект изменений в законе о госзакупках, предусматривающий порог для участия в государственных конкурсах в виде числа статей в РИНЦ у организации. Очевидно, что эти статьи должны быть опубликованы в хороших журналах, иначе нововведение теряет смысл.

Проект изменений в 94-ФЗ – это компромиссное решение, попытка ввести хоть какой-то критерий для отсева ненаучных участников госзакупок, которые в последние годы стали большой проблемой. Конечно, такой показатель, как число публикаций в РИНЦ, не даёт реальной оценки научного уровня организации. Полагаю, выходом может стать не исключение журналов из нашей базы, а введение дополнительных внутренних фильтров. Самый простой из них – импакт-фактор журнала, который должен быть выше определённого установленного для данной дисциплины значения.

Боюсь, этот фильтр недостаточно прост для федерального закона.

Согласен, мы ещё не вполне доросли до внедрения таких показателей. К тому же сам импакт-фактор неидеален. Так же, как и наши иностранные коллеги, мы разрабатываем более корректные и объективные индикаторы. Кроме того, формируем чёткие правила включения журналов в РИНЦ.

Предположим, изменения в 94-ФЗ примут быстрее – этой осенью. Как Вы оцениваете готовность нынешнего РИНЦ служить фильтром госзакупок?

Да, «покрытие» у нас ещё далеко не полное. Тем не менее в РИНЦ обработано уже более 1,2 миллиона статей, а лакуны примерно равномерно распределены по тематикам, специальной дискриминации отдельных дисциплин или институтов нет. И главное – недавно мы закупили у Scopus (крупнейшая по охвату международная библиографическая база – И.С.) сведения обо всех публикациях всех российских авторов в международных журналах с 1996 года, а также всех статьях, цитирующих эти публикации. Данные Scopus мы постепенно интегрируем в РИНЦ, показатели, рассчитанные с учётом совместных данных из РИНЦ и Scopus, будут доступны уже в течение ближайших двух месяцев, что, надеюсь, решит проблемы с физиками, химиками и биологами, жаловавшимися на малое число цитирований в РИНЦ по сравнению с международными индексами.

После этого показатели РИНЦ можно будет в числе прочих критериев использовать при оценке научно-образовательных организаций, они будут достаточно объективными для целей госзакупок и реформирования. Ещё раз подчеркну, что формальные показатели лишь опосредованно говорят о научном уровне. Уверен, в конкурсных комиссиях это понимают.

Многие учёные критикуют РИНЦ за неадекватное отображение их собственной публикационной активности. Каких-то работ нет, какие-то ошибочно приписаны авторам, какие-то учтены дважды. Что делается для исправления таких оплошностей?

Уже сейчас, после того как появилось требование указывать число публикаций по РИНЦ при участии в конкурсах по ФЦП «Кадры», к нам поступает примерно 30 звонков и писем в день. Мы на все реагируем, выверяя списки публикаций и цитирований для обратившихся к нам авторов.

Конечно, в нашей базе, как и в любой другой, встречаются неточности и ошибки. Часто информации для точной и однозначной привязки статьи к тому или иному автору или организации просто недостаточно. Поэтому мы разработали и в ближайшее время добавим в интерфейс elibrary.ru новый инструмент коррекции. С помощью этого интерфейса зарегистрированные авторы смогут самостоятельно уточнять и корректировать список своих публикаций и их цитирований в РИНЦ – естественно, с определённым уровнем контроля со стороны администраторов РИНЦ.

Кроме того, в дальнейшем можно будет добавлять информацию о публикациях, отсутствующих в базе данных РИНЦ, причём не только статьях в журналах, но и монографиях, материалах конференций, отчётах и т.д. Но здесь уже нам не обойтись без взаимодействия с научными организациями, которые через своих авторизованных представителей будут подтверждать достоверность информации о публикациях своих сотрудников.

Когда эта система заработает, учёные и организации смогут самостоятельно контролировать списки своих публикаций, что станет своего рода гарантией точного отражения их публикационной активности в РИНЦ.

Иван Стерлигов