«Вещь в себе под названием “Сколково”» – так охарактеризовали проект иннограда петербургские учёные и представители бизнеса. Толк от него будет, если налоговые преференции тиражировать в масштабах всей страны и в дальнейшем, а на инновации создать спрос посредством умелого мотивирования бизнеса за счёт налогов. Таков лейтмотив основных выступлений, прозвучавших на круглых столах «Актуальные вопросы реализации проекта “Инноград Сколково”» и «Инновации – стратегическое будущее России», состоявшихся 16 июня на базе Инженерной секции Санкт-Петербургского союза учёных.

Академик Жорес Алфёров торопится на круглый стол по Сколково

Дискуссию, которая явно интересовала многих учёных, представителей инновационного бизнеса и СМИ, изначально ограничили размерами зала – он вмещал лишь 100 человек. Ажиотаж был уже на входе: на мероприятие не пускали представителей СМИ, которые не значились в списках. А такой прессы оказалось много. Один из журналистов был настолько настойчив, что организаторы даже вызвали милицию. Опоздавшему на полчаса академику Жоресу Алфёрову, который согласился стать научным руководителем иннограда Сколково, пришлось пробираться к столу заседания сквозь плотные ряды стоящих в проходе представителей прессы с видео- и фотокамерами. Большой соседний зал тем временем пустовал. Учёные надеялись донести свои проблемы до вице-премьера РФ Владислава Суркова и помощника президента РФ, секретаря президентской комиссии по модернизации Аркадия Дворковича. Но они, хоть и обещали быть на мероприятии, не приехали… И уже к концу первой части встречи зал опустел на треть. «И чего я только сюда приехал? Нечего тут делать», – сказал в сердцах один из академиков, быстро покинувший дискуссионную территорию.

Сколково – не оазис для избранных

Жорес Алфёров говорил, как всегда, ярко. В очередной раз он подчеркнул, что сейчас перед учёными стоит важнейшая задача – восстановление хай-тек промышленности, и возрождать её надо на принципиально ином уровне.

Он сравнил инноград Сколково с атомным проектом, который в своё время реализовывался в нашей стране. «Тогда параллельно с идеей развития атомной науки вышло постановление правительства, в котором было прописано развитие науки и образования в стране в целом, – отметил академик. – Документ гарантировал солидные материальные бонусы не только учёным, занятым прикладными работами по созданию атомной отрасли, но и тем, кто занимался фундаментальными исследованиями».

Инноград Сколково, по словам Жореса Алфёрова, не должен быть оазисом, куда никого не пускают: «Здесь нужно проверять, какие налоговые льготы, какие привилегии необходимо вводить для системного развития научно-технического потенциала, а потом тиражировать эти центры по всей стране, а не только под Москвой. Что заложим при создании этого иннограда, то и получим, хотя, конечно, некоторые изменения можно делать и по ходу».

«Важно, чтобы Сколково не превратилось в интеллектуальное гетто.

Как отбирать для иннограда людей и проекты? Как он будет функционировать? Эти вопросы нужно решать на правительственном уровне. А экспертизу проектов важно не “спускать” сверху, а делать снизу – чтобы сами учёные оценивали возможности того или иного проекта», – отметил председатель правления Санкт-Петербургского союза учёных Лев Боркин.

Бег по кругу

А за пределами дискуссионного зала учёные и представители бизнеса были более откровенны. Мол, Сколково уже далеко не первый пионерский проект, на котором пытаются обкатать систему налогов и привилегии, а потом тиражировать её по стране. Примерно такая же кампания была вокруг технопарков, но «в тираж» они так и не пошли.

Доктор биологических наук, академик РАН Николай Никольский считает, что деятельность иннограда сведётся к предоставлению площадки для «быстроокупаемых, прибыльных проектов, которые станут потом основой госзаказа. В этой связи вряд ли там широко будет представлена биохимия, так как это деятельность затратная и не совсем “на продажу”, а тут нужен быстрый результат». Он рассказал, что предложенный к финансированию проект по выращиванию кожи человека для лечения обширных ожогов был отвергнут, так как эксперты предпочли проект развития цифрового телевидения, у которого оказался более впечатляющий бизнес-план. «Как можно сравнивать такие проекты?!» – удивляется Николай Никольский.

«Снова распилят деньги – и никакого толку нам от этого Сколково», – заметил в разговоре с журналистами и один из руководителей малой инновационной компании.

«Что даст мне, как налогоплательщику, Сколково? – скорее, риторически спросил Сергей Козырев, директор Центра перспективных исследований СПбГПУ. – Повлияет ли инноград на науку в целом? И мне видится, что не повлияет. Может быть, стоит часть денег направить на другие цели, например, на интеграцию в мировую науку».

Пусть автомобили китайцы делают

«У Сколково нет правильного позиционирования, – считает генеральный директор ОАО «Российская венчурная компания» Игорь Агамирзян, открывший вторую часть дискуссии. – Нет позиционирования, вот и рождаются всякие мифы. В учёной среде есть непонимание этого проекта. А первая цель, которую он преследует, – это не “про науку”. А про то, как зарабатывать деньги на науке и высоких технологиях. Как построить экономику на головах людей».

Игорь Агамирзян считает, что у России нет традиций качественного производства: «Поезд уже ушёл – мы переходим от индустриальной экономики к постиндустриальной, и пытаться воспроизвести старые уклады бессмысленно. Конкурировать с китайцами в массовом производстве уже не получится, создавать автомобильный кластер – то же самое, что пытаться наладить производство карет. Это крайне низко маржинальное производство, оно выгодно только в большом масштабе, и нам здесь уже делать нечего».

России надо найти своё место на международном рынке труда. И нужно нацеливаться не на промышленное производство, а на создание интеллектуальной собственности – вот где Россия сильна. Например, в Boeing Dreamliner, который был представлен несколько месяцев назад, примерно 30 процентов инженерных решений создано специалистами Научно-технического центра в Москве. По словам Агамирзяна, эта компания спасла российские инженерные кадры в области авиации.

«Сейчас в фундаментальную науку вливаются приличные деньги, хотя они и разложены по разным строкам бюджета. Точную сумму подсчитать невозможно, но это сотни миллиардов рублей, больше 2 процентов от ВВП, – говорит Игорь Агамирзян. – А “выхлоп” от этих вложений – близкий к нулю. Практически нет успешных российских компаний на глобальном рынке. А вот “Яндекс” напрямую с научными организациями не связан, но это очень успешный бизнес. Так что вливание денег проблему не решает».

Не Яндексом единым жив человек

Сергея Цыбукова, генерального директора НПП «Завод по переработке пластмасс имени “Комсомольской Правды”», пример «Яндекса» вовсе не вдохновляет. «Времени мало, всё в стране ветшает, надо действовать. Не нужно думать только о “Яндексе”, у нас есть ещё земля, дороги, теплотрассы, рельсы, здания и много всего прочего. Инновации должны рождать спрос. Один из проектов, с которым мы сейчас выступаем, это центр динамических испытаний для транспортной отрасли. Сейчас на стендовые и натурные испытания новой продукции уходит несколько лет. На Западе же ты относишь деталь в университет и через два месяца получаешь заключение. И мы должны создать такую же систему экспертизы, иначе далеко не уедем. В этом проекте участвуют РЖД, “Прометей”, Балтийский государственный технический университет “Военмех”, “Транзас” и другие».

..если не опираться на результаты деятельности фундаментальной науки, мы быстро перейдём в разряд стран третьего мира

Алексей Кузьмин, технический директор ООО «Компания 7+11», считает, что если не опираться на результаты деятельности фундаментальной науки, мы быстро перейдём в разряд стран третьего мира: «Побеждает сейчас только тот, кто умеет генерировать идеи. Например, американская компания Dow Chemical, производитель полимерных материалов, имеет свой департамент исследований, бюджет которого – 1 миллиард долларов в год. Ежегодно эта компания получает 400 патентов. Сравните с нашим ГИПХом (ФГУП РНЦ «Прикладная химия» – прим. авт.) – так у него половина площадей отдана в аренду».

Президент группы предприятий «Рэмэкс» Николай Серов считает, что роль государства – не только давать деньги на «вещь в себе под названием “Сколково”». Главная задача – определять приоритеты: куда идти, какова мотивация. «Сейчас у нас в стране не создан спрос на инновации, они не нужны на заводах и фабриках. Налоговая система такова, что проводить модернизацию и закупать новое оборудование нам просто невыгодно. Иное дело, например, в Германии. Там директор сообщает в налоговую, что хочет приобрести новое оборудование на 10 миллионов евро, и получает налоговые льготы. Пройдёт ещё три года – и он снова сменит оборудование, это ему выгодно. У нас этого нет», – объясняет он.

А судьи где?

Сколково хорошо выявило и ещё одну проблему – отсутствие квалифицированных экспертов в различных отраслях науки. «Мы провели соцопрос, в котором участвовало 700 экспертов, и выяснили, что у нас более-менее хорошо только со специалистами в области IT-технологий, – говорит Игорь Агамирзян. – По всем остальным областям науки – по 5–6 экспертов на всю страну. Это касается материаловедения, биотехнологий и других наук. Это и неудивительно: IT-бизнес у нас в стране – самый зрелый по международным стандартам. Причина в том, что у него нет советского наследства, и в его основе то мировоззрение, которое принесли с собой западные компании, которые пришли на наш рынок. Ни в одном другом секторе такого не произошло – есть только единичные примеры успешных предприятий».

Проблема – и отсутствие специалистов, которые могут защитить интеллектуальную собственность. «Вышел 217-й закон, и что оказалось: он не может работать в полную силу уже хотя бы по той причине, что у многих вузов никак не защищена интеллектуальная собственность, – говорит Игорь Агамирзян. – А это значит, что никакой разумный предприниматель не будет вкладывать деньги в такие разработки, потому что малейший конфликт с партнёром, и тот продаст свою интеллектуальную собственность ещё раз. Она должна быть глобально защищена, ведь внутренний рынок у нас крайне маленький по сравнению с рынком США, Европы или страны БРИК».

Москвичей не принимать

Жорес Алфёров предложил создать в Сколково всероссийский лицей-интернат для одарённых детей: «И не принимать никаких москвичей! А если и принимать, то пусть живут со всеми в интернате». А вот технический институт в Сколково, по его мнению, можно и не создавать – большой необходимости в этом нет. «Однако, учитывая мировой опыт, можно сделать учреждение, в котором будут получать образование магистранты и аспиранты», – отметил академик.

У Агамирзяна – свой взгляд на образование: «Нужно создавать университет с чистого листа. Если сделать срез по всей России, то по каждой специальности у нас наберётся преподавателей не больше чем на одну кафедру мирового уровня. И вот отобрав таких специалистов по всей стране, надо сделать один университет, но мирового уровня. А сейчас есть деньги, но они размазываются по федеральным университетам по всей стране. Разумно реализацию проекта иннограда как раз начать с такого университета».

Эльви Усманова специально для STRF.ru

Фото автора