Единодушно ли общество в неприятии образовательных реформ и должна ли его негативная реакция стать основанием для отказа от изменений? Почему власть не может выстроить конструктивный диалог с населением?

На эти вопросы пытались ответить участники семинара Института развития образования НИУ ВШЭ.

Для затравки дискуссии Ефим Галицкий, ведущий специалист фонда «Общественное мнение», привёл некоторые данные опросов. Так, 12 процентов россиян считают ситуацию в сфере образования хорошей, 23 процента – плохой. Чтобы изменить её в лучшую сторону, многие респонденты предлагают вернуться к советской системе и, в частности, отказаться от ЕГЭ. Среди негативных изменений в школе Единый госэкзамен занимает третью строчку после перехода к платному образованию, которое население со страхом ожидает последние годы, и разделения школьных предметов на обязательные и необязательные.

Отношение россиян к ЕГЭ фонд «Общественное мнение» изучает шесть лет (еженедельно проводит репрезентативные опросы). В мае 2005 года отрицательное отношение немного преобладало над положительным – 29 против 22 процентов. В будущем стал неуклонно нарастать негатив. В июне прошлого года ЕГЭ осуждали 56 процентов населения, одобряли – 19. В июне этого – 50 и 20 процентов, соответственно.

«Я удивлена, почему всех так всколыхнула история с появлением во “Вконтакте” группы школьников в 300 тысяч, – недоумевает телеведущая Тина Канделаки. – В следующем году эта группа превысит полмиллиона. Раньше надо было следить за тем, как с каждым годом ученики осваивали новые сервисы. Я не перестаю бороться со своей дочерью, которая с помощью Skype делает c одноклассниками домашнее задание. Технологии развиваются очень быстро, и возможности для списывания будут расширяться, становиться всё более и более доступными большинству школьников. Как бороться с этим? Может, перевести часть заданий по ЕГЭ в устную форму?»

Один из идеологов Единого госэкзамена,
академик Виктор Болотов, уверен,
что перевод части заданий по ЕГЭ
в устную форму не решит проблему использования
школьниками новейших технических устройств
для списывания на экзамене

Один из идеологов ЕГЭ, Виктор Болотов, вице-президент Российской академии образования, уверен, что это не решение проблемы:

«На всех экзаменах списывали и, к сожалению, будут списывать. Вы думаете, при поступлении в МГУ не пытались использовать высокие технологии? Пытались, это известно и зафиксировано. И устная форма экзамена не спасёт ситуацию. Думаю, вряд ли кому-то удастся победить высокие технологии».

Академику Болотову ежегодно приносят варианты тестовых заданий, возмущаются их содержанием. Когда он спрашивает, откуда люди их взяли, то выясняется: из пособий по подготовке к ЕГЭ. «Давайте различать массу подделок экзаменационных заданий, иногда очень правдоподобных, от реальных вопросов, которые предлагаются ученикам в ходе сдачи Единого госэкзамена, – призывает Виктор Болотов. – Когда-то в шутку я сказал, что в тестах никогда не будет вопросов типа: как звали лошадь Вронского. После этого половина журналистов написала, что в ЕГЭ будет вопрос: как звали лошадь Вронского».

По мнению замминистра образования и науки РФ Игоря Реморенко, невозможно запретить детям использовать Skype при подготовке уроков:

«Решение проблемы нужно искать в другом – предлагать ученикам вариативные домашние задания. Чтобы каждый решал свою часть. Такие технологии в образовании есть. И сейчас нужно думать о том, как их использовать на практике. За этим будущее».

Реформы тормозят учителя

Кто главный противник школьных реформ? Если говорить о ЕГЭ, то больше всего его критикуют жители крупных городов России.

«До введения госэкзамена они имели в 1,5–2 раза больше шансов поступить в хорошие вузы практически без конкурса, – отмечает ректор НИУ ВШЭ Ярослав Кузьминов. – Теперь они вынуждены конкурировать за место с учениками из других населённых пунктов».

Это мнение подтверждают и данные соцопроса фонда «Общественное мнение». Из населённых пунктов России хуже всего к ЕГЭ относятся москвичи – здесь 87 процентов недовольных. В остальных городах и сёлах таких в среднем 68–70 процентов. «Москвичи неспроста не любят ЕГЭ, – комментирует Ефим Галицкий. – Две третьих респондентов считают, что с введением госэкзамена стало сложнее поступать в вузы. В других городах большинство опрошенных придерживаются диаметрально противоположной оценки.

Именно москвичи задают тон в кампании, направленной против ЕГЭ».

Основной мотив введения ЕГЭ связан с тем, что в начале 2000-х годов сложилась ситуация, когда многие вузы фактически стали напрямую брать учеников из школ, занимаясь их профилизацией в выпускных классах. В результате у детей из других регионов не было возможности поступать в престижные вузы страны. За последние три года введения ЕГЭ доля иногородних студентов в столичных вузах увеличилась с 48 до 59 процентов. В некоторых ведущих вузах этот показатель возрос в 1,5–2 раза. То есть ЕГЭ повысил доступность образования.

Вторая группа противников ЕГЭ – ректоры. «Когда вузы стали принимать абитуриентов только по результатам госэкзамена, большинство ректоров просили оставить им хотя бы один собственный экзамен, – вспоминает Виктор Болотов. – И дело здесь не во взятках. Я не верю в массовую коррупцию ректоров. Они боялись потерять влияние, рычаг власти. В дальнейшем эту проблему ректоры отчасти решили за счёт своих олимпиад, по итогам которых они принимают студентов».

Наконец, третья большая группа недовольных реформами (не только ЕГЭ, но и многими другими нововведениями) – педагоги. Константин Ушаков, редактор журнала «Директор школы», замечает следующее:

«Реформа образования встретила огромное сопротивление со стороны корпорации учителей, в которой больше миллиона человек.Они не допускают никаких изменений. Их реакция – плата за неуважение».

Ректор НИУ ВШЭ полностью согласился с этим утверждением и, чтобы его наглядно проиллюстрировать, пересказал один из литературных сюжетов о том, как немец бульдогу хвост рубил. Из жалости к собаке он решил это сделать не сразу, а постепенно, по суставам – сначала один, потом второй… На шестом пёсик сдох.

«Есть простое объяснение, почему усиливается недоверие и возникает раздражение по отношению к реформам, – говорит Ярослав Кузьминов. – Очень много холостых выстрелов. Реформа образования лишена ключевой составляющей, связанной с повышением зарплаты преподавателей. Сегодня учитель школы должен получать 25 тысяч, в Москве – 40–45 тысяч. Это минимум. А он и их не получает. Те многочисленные реформы, которые проводятся в образовании, должны идти синхронно с повышением мотивации профессионального сообщества. Без этого ничего не добиться. Педагоги будут противиться любым изменениям».

Остальным всё равно

Единодушно ли общество в восприятии реформ? Нет. Многие относятся к ним индифферентно, сошлись во мнении эксперты. Защитников мало. По данным, которые привёл Кузьминов, оппонентов раза в 3–4 больше (20–30 процентов). Это характеристика любой реформы в России.

Почему именно в образовании так тяжело идут реформы, правильно объяснила директор Института развития образования НИУ ВШЭ Ирина Абанкина:

«Сопротивляясь реформам образования, общество выработало для себя образ лучшего будущего, которым оказалось прекрасное советское прошлое. Оно всегда окрашено эмоционально положительно. Поэтому многие к нему тяготеют и не приемлют ничего нового. Но то, что хочет общество, категорически не совпадает с современными задачами, стоящими перед страной. Поэтому все реформы придётся пробивать с огромными усилиями».

Больше всего противников ЕГЭ среди неработающих пенсионеров (75 процентов) и высокообеспеченных граждан.

Намного лояльнее к госэкзамену относятся те, кто моложе 30 лет, – таких 40 процентов. Многие из них на личном опыте знают, что страшного в нём ничего нет.

От сенсации до сенсации

Тема ЕГЭ стала центральной на семинаре. И неудивительно: только что закончились экзамены, и к этому времени по традиции не обошлось без скандалов, которые активно подогревались в СМИ и блогах. Как сообщил Пётр Положевец, главный редактор «Учительской газеты», в этом году в рейтинг самых популярных тем в изданиях вошли: новый законопроект об образовании, стандарт для старшей школы и, конечно же, ЕГЭ – с массовым списыванием на математике, появлением на экзамене студентов вместо учеников и многими другими нарушениями.

Считается, что именно журналисты вносят большую лепту в неприятие реформ, нагнетают обстановку и настраивают общество против властей. Да, чаще всего акулы пера действительно пишут негативно о школьных реформах. Например, 70 процентов публикаций о ЕГЭ в этом году были критическими. «Вопросы образования вызывают в СМИ много шума, который возникает волнами – от сенсации до сенсации, – говорит Положевец. – Я думаю, в глобальном масштабе это не влияет на образовательную политику. И может отразиться только на принятии каких-то конкретных решений. На мой взгляд, у властей нет чёткой стратегии, как предъявлять обществу ожидаемые от реформ результаты. Поэтому люди не понимают, для чего предпринимаются те или иные изменения».

Почему списывают

Кто бы и что ни писал в СМИ, факт остаётся фактом: у ЕГЭ множество несовершенств. И сама процедура госэкзамена хромает, и содержание тестовых заданий по-прежнему вызывает массу нареканий.