Российская наука стоит на пороге больших перемен – ученые ожидают, что новый министр образования и науки РФ Дмитрий Ливанов, известный как крайне жесткий критик РАН, начнет радикальную реформу как академии, так и всей российской науки в целом.

Президент РФ Владимир Путин сразу после инаугурации дал понять, что намерен уделять значительное внимание науке – ряд его первых указов был связан именно с повышением эффективности науки и финансированием исследовательской работы, а одно из первых больших выступлений состоялось именно на общем собрании РАН.

Опрошенные РИА Новости эксперты полагают,

что изменения неизбежны, но опасаются, что перестройка разрушит старую структуру, а эффективную «новую науку» создать не удастся. Некоторые из них полагают, что Минобрнауки нуждается в изменениях не меньше, чем РАН.

Разогнать «министерство науки»?

Нынешний глава Минобрнауки, в 2005–2007 годах занимавший пост замминистра, а затем – ректора МИСиСа, никогда не жалел резких слов для Российской академии науки. В нескольких статьях, опубликованных в журнале «Эксперт» в 2007–2009 годах, он писал, что

РАН превратилась в «министерство науки» – с разбухшим бюрократическим аппаратом, неэффективным расходованием средств и полным нежеланием меняться.

Ливанов приводил данные, согласно которым

научная результативность РАН – количество научных публикаций по отношению к расходам – значительно ниже, чем у российской же вузовской науки, не говоря уже о зарубежных научных центрах.

Новый министр считает необходимым международный аудит научных институтов и лабораторий, по итогам которого следует закрыть те из них, которые не ведут научных исследований серьезного уровня. Кроме того, следует увеличить грантовое и конкурсное финансирование научных исследований, отбирая проекты по результатам жесткой научной экспертизы.

Одно из предложений Ливанова состоит в том, чтобы передать имущество РАН в процессиональное управление, а на доходы от аренды имущества создать пенсионную программу для научных сотрудников. Это, по его мнению,

позволит безболезненно отправить на пенсию десять тысяч сотрудников пенсионного возраста, что серьезно улучшит кадровую ситуацию в РАН.

Сама едет, сама давит, сама помощь подает

Молекулярный биолог, профессор Константин Северинов считает главной проблемой РАН то, что она находится в состоянии глубокого конфликта интересов.

«Академия наук (в лице довольно узкого круга своих членов) сама определяет направления исследований и сама же их выполняет, используя и распределяя средства, выделенные государством», – сказал Северинов.

«Я считаю, что эта схема неправильна в принципе, так как человек слаб независимо от того, является он хорошим ученым или нет, и соблазн использовать средства на свои "собственные» исследования и не дать ходу другим, очень велик", – пояснил ученый.

Он считает, что при нынешнем своем руководстве РАН не способна решить своих проблем самостоятельно.

В качестве положительного примера Северинов привел действующую с 2002 года программу «Молекулярная и клеточная биология», в которой действуют прозрачные критерии для распределения средств.

Главный критерий отбора победителей конкурсов – наличие статей в ведущих международных научных журналах.

«Так как для публикации в таких журналах необходимо пройти жесткое сито научной и редакторской экспертизы, лаборатории, регулярно публикующиеся в таких журналах, фактически прошли внешнюю независимую оценку, получили "знак качества», – сказал Северинов.

По его словам,

«никто не мешал академическому руководству распространить этот простой принцип и на другие программы, и тем самым стимулировать тех ученых, которые работают на мировом уровне», но этого не происходит. «Вместо этого многие академики-кураторы программ распределяют средства непрозрачно, очень часто внутри узкого круга "товарищей», – подытожил Северинов.

«Желания что-то серьезно изменить к лучшему у нынешнего… (руководства РАН) не заметно. И инициативы, в том числе и со стороны академиков, направленные на изменение ситуации, поддержки руководства РАН не находят», – отметил научный сотрудник Физического института имени Лебедева РАН Евгений Онищенко.

Конкурсы и гранты, гранты и конкурсы

Руководство РАН постоянно поднимает вопрос о недостатке финансирования науки.

При этом с 2002 года ежегодные расходы федерального бюджета на гражданскую науку возросли более чем в десять раз, до 323 миллиардов рублей.

Эксперты согласны, что увеличение финансирования науки необходимо, но считают, что простое вливание денег из госбюджета не улучшит ситуацию. Здесь, по их мнению,

надо использовать процедуру конкурсной раздачи средств с привлечением внешней экспертизы с участием зарубежных специалистов.

«Финансирование через конкурсы и гранты, несомненно, следует развивать и наращивать, без этого динамичного развития науки мы не получим. Но такой тип финансирования будет неэффективен без создания прозрачной и независимой системы экспертизы – это абсолютно очевидно», – сказал академик, заведующий лабораторией Института биоорганической химии имени Шемякина и Овчинникова РАН Сергей Лукьянов.

Независимая экспертиза позволит усилить «хорошо работающие группы», добавил старший научный сотрудник Государственного астрономического института имени Штернберга (ГАИШ) МГУ Сергей Попов.

«Реформы в итоге должны опираться именно на них (эти группы – ред)», – подчеркнул астроном.

В то же время, реформы будут сопряжены с решением возникающих социальных проблем, уверен заместитель генерального директора ОАО «Межведомственный аналитический центр» Юрий Симачев.

Он пояснил, что

«отдельный институт может быть (по усредненным показателям) относительно слабым, но в нем могут быть сильные коллективы», в которых работают заслуженные ученые. Если институт будет решено закрыть, таким ученым надо дать возможность продолжать работу в других институтах или вузах.

«Здесь все должно быть продумано, просто рубить (и закрывать слабые институты) – это неправильно», – сказал Симачев. По его словам, не следует повсеместно применять и возрастной ценз, поскольку, с одной стороны, есть действительно активно работающие ученые старше 70 лет, а с другой – имеет место «балласт» в лице гораздо более молодых сотрудников институтов.

Хирш хорош в меру

Считается, что мерилом эффективности науки на разных уровнях, от отдельных ученых до целых институтов, является количество научных статей. Эксперты единодушно призвали не видеть в этом единственно возможный способ оценки исследователей.

По мнению Лукьянова, идеальных наукометрических показателей не бывает, «но ориентироваться на что-то нужно, поэтому без них не обойтись». «Индекс цитирования и импакт-фактор журналов – неплохие ориентиры, но нужно для каждой области науки свою шкалу использовать, и только на них опираться нельзя», – отметил академик.

По его словам, индекс Хирша (учитывает число публикаций отдельного ученого и количество цитирований этих публикаций), очень моден, но его значение сильно зависит от возраста ученого.

«По мере собственного "взросления» этот индекс лично мне нравится все больше", – пошутил Лукьянов.

«Кроме этого, можно использовать механизмы peer review, впрочем, в качестве экспертов необходимо привлекать именно ученых с высокими показателями цитируемости», – считает ректор Российской экономической школы (РЭШ) Сергей Гуриев.

«Конечно, надо понимать, что в разных дисциплинах индексы могут иметь разное значение. В некоторых дисциплинах надо в большей степени полагаться на peer review ученых с мировым именем», – добавил он.

Попов признался, что ему близок подход, «когда изначальный отбор экспертов осуществляется по формальным критериям, но в итоге на выходе мы имеем экспертную оценку».

«Кроме того, важно понимать, что выдвижение куда-то в качестве "выдающегося ученого» человека с низким цитированием должно сопровождаться детальным пояснением этого. Ситуации в науке бывают самые разные, но пояснения необходимы", – добавил ученый.

«Безусловно, не надо ставить планов по показателям, но их надо публиковать с тем, чтобы сообщество знало, какие институты работают на провинциальном, а какие – на мировом уровне», – подчеркнул Гуриев.

Вузовской науке надо «подрасти»

«Любая попытка (реформы РАН) сведется к увеличению бюрократической нагрузки на науку, от чего лучше не будет. Способов решать такие проблемы не так много, самый обычный – параллельно создавать новую структуру или переносить центр тяжести в уже существующий социальный институт. Видимо, напрашивается изменение структуры науки – с академической на университетскую», – считает научный сотрудник Зоологического музея МГУ Георгий Любарский.

В то же время быстрый перенос «центра тяжести» науки в вузы не станет решением проблем.

«Университетская наука более универсальная и менее специализированная, она по самому устройству менее эффективна, чем академическая, это инструмент с меньшей специализацией. Так что устраивать между ними конкуренцию – несколько наивное занятие. Академическая наука у нас не работает не потому, что она не выигрывает конкуренции с университетами, а по ряду совершенно иных причин», – пояснил Любарский.

«На настоящий момент академический сегмент науки обладает большим потенциалом, и резкий перенос тяжести на вузы без опыта и возможности хорошей мобильности (ученых) может иметь трагические последствия. В приказном порядке такие вопросы не решаются. На мой взгляд, наиболее важно понять, как сильные академические группы готовы сотрудничать с вузами», – отметил Попов.

При этом он не исключил, что в будущем на базе некоторых вузов могут возникнуть сильные научные центры.

«Но, конечно, основным поставщиком фундаментальных знаний на длительное время останется РАН», – подчеркнул Симачев.

Опасность конфликта

В то же время эксперты предостерегли от попыток реформировать российскую науку, исходя из интересов руководства РАН и Минобрнауки, поскольку это может лишь утяжелить ситуацию.

«Конфликт между министерством и академическими верхами может привести к серьезным негативным последствиям», – уверен Попов.

«Я могу призвать (РАН и министерство) видеть друг у друга что-то хорошее, потому что если обе стороны видят только плохое, у них нет никакой основы для взаимодействия», – сказал Симачев.

«Компромисс должен быть основан на интересах (сильных) рабочих групп на уровне лабораторий, а не на интересах чиновников министерства, членов Президиума РАН и директоров институтов», – считает Попов.

По его мнению, реформы должны проходить с участием представителей таких групп, а основой для формирования представительства может стать Общество научных работников (ОНР), созданное в феврале этого года. Согласно уставу ОНР, его цель – содействие развитию в России результативной научной деятельности и повышению эффективности использования достижений науки.

Попов посетовал, что «сейчас, к сожалению, представителями ученых на разных уровнях иногда являются люди, не являющиеся уважаемыми представителями науки».

«Ни общее собрание РАН, ни профсоюз РАН не рассматриваются широкими кругами активных ученых как (свои) полномочные представители», – подчеркнул он.

Пожелания к министерству

Эксперты поделились с агентством своими идеями, что бы они поменяли и в работе Минобрнауки, будь у них такая возможность.

«Перевел бы на настоящую грантовую систему финансирование науки от министерства, поскольку финансирование по федеральным целевым программам и прочим программам через лоты больше похоже на закупки товаров, чем на финансирование науки. Это абсолютно контрпродуктивно для ее развития», – сказал Лукьянов.

«Многие проблемы российской науки вызваны инфраструктурными проблемами, связанными, например, со сложностями в доставке реактивов, необходимых для исследований. Министерство могло бы оказать большую помощь в решении этих проблем», – отметил Северинов.

Онищенко считает, что

«Минобрнауки в настоящий момент – этот тот самый врач, которому следует исцелиться самому».

Многие ученые упрекают министерство, в частности, в неэффективном использовании средств, выделяемых в рамках федеральных целевых программ.

«Если Дмитрию Ливанову удастся навести порядок хотя бы в области конкурсного финансирования в рамках ФЦП, создать понятные и адекватные механизмы формирования тематики заказа работ, наладить квалифицированную научную экспертизу заявок и отчетов о выполнении работ, то одно это будет большим достижением. Эта задача должна стать одним из приоритетов работы нового министра, как мне кажется», – сказал Онищенко.

Попов советует министерству

«больше прислушиваться к мнению реальных ученых, работать с ними напрямую, опираться на репрезентативных представителей (науки)».

По его мнению, такая практика принесла бы свои плоды. Примером учета требований ученых Попов назвал внесение поправки в федеральный закон №94 о госзакупках. Это изменение вывело из-под действия закона расходование государственных грантов на науку.

«Ключевую роль (в принятии поправки) сыграла небольшая группа активных и результативных (с научной точки зрения) молодых ученых», – подчеркнул Попов.

Гуриев сообщил, что планы по изменения работы Минобрнауки

«скоро будут обнародованы новым министром, я с ним согласен».

«Скажу только, что министерство должно стать и будет еще более открытым для сообщества», – добавил ректор РЭШ.