Министр образования и науки России Дмитрий Ливанов рассказал о реформе РАН и продолжении конкурса «мегагрантов», заверил, что доступность качественного высшего образования понижаться не будет, и выразил поддержку участию российских ученых в крупных международных проектах наподобие Европейской южной обсерватории.

– Чего ожидать от высшего образования в России? Каким вы видите его будущее?

• Нужно ожидать, что наше высшее образование станет более конкурентоспособным в смысле соответствия лучшим, в том числе международным, стандартам обучения и проведения исследований. Кроме того, оно станет более практичным в смысле ориентации на запросы рынка труда и ожидания общества, в том числе самих студентов и их родителей. Будут осуществлены определенные структурные изменения в системе высшего образования.

До конца этого года мы завершим мониторинг все государственных вузов. По определенной системе показателей мы установим, как они работают, и в отношении недостаточно эффективных вузов будет разработана система мероприятий по повышению их эффективности.

Это совершенно не обязательно означает закрытие или реорганизацию, хотя и это будет происходить. Но в отношении каждого проблемного вуза будут использованы различные инструменты для улучшения его работы. В целом для нас является приоритетом высокое качество обучения. Поэтому в сильных вузах число бюджетных мест будет увеличиваться, в слабых – сокращаться. Доступность качественного высшего образования для наших граждан, безусловно, понижаться не будет.

– Что ждет РАН? Есть ли у министерства конкретные идеи по ее реформе?

• У нас нет конкретных планов по реформе Российской академии наук и других государственных академий наук по одной простой причине: эта задача, задача изменений (а изменения действительно назрели), должна решаться самими научными сотрудниками, теми людьми, которые работают в Российской академии наук и в других государственных академиях. Поэтому мы ставим перед собой задачу, во-первых, определить тех ученых, которые в Российской академии наук работают на высоком уровне и в целом в российской науке работают на высоком уровне, и оказать специальную адресную поддержку этим ученым.

И вторая задача – организовать широкое общественное обсуждение, в том числе профессиональное, будущих путей развития российской науки, в частности Российской академии наук.

Я думаю, что ни в коем случае нам здесь нельзя спешить, нельзя бежать впереди паровоза. Должно высказаться само научное сообщество: какой наши ведущие ученые хотят видеть Российскую академию наук, для того чтобы научная деятельность, которая ведется в стране, получила новый импульс для развития.

– В какой форме будет оказываться адресная поддержка ведущим ученым?

• Во-первых, «мегагранты» новой волны в этом году получат ученые уже не только для работы в вузах, но и в научных организациях. Но, конечно, «мегагрантов» у нас не очень много – всего 100 или 150, а действующих ученых гораздо больше. Поэтому после того, как мы определим, кто в России работает на высоком уровне, мы специально разработаем адресные меры поддержки. Это могут быть специальные постоянные позиции в университетах, это могут быть специальные гранты, это могут быть различные проекты для финансирования конкретных исследований или на организационное развитие, то есть на создание новых лабораторий. Безусловно, после того как нам будет понятна эта адресная группа ученых, мы вместе с ними обсудим то, какие меры поддержки будут наиболее эффективными.

– Как вы оцениваете итоги первой и второй волны конкурса «мегагрантов»?

• Эти гранты мы считаем эффективными. Не менее половины из них будут продлены, это будет сделано уже в этом году. Будет определенная экспертная панель: международные эксперты, в нее входящие, посетят каждый университет и каждую лабораторию. Ими будет принято решение либо о непродлении, либо о продлении гранта. В целом гранты будут продлены еще на три года – половина из них.

Одновременно с этим мы проведем новый конкурс «мегагрантов» – это уже третья волна. Будет выдано еще 40 грантов на тех же условиях, что и ранее.

Мы будем привлекать ведущих ученых для работы в российских вузах и других научных организациях.

– Какова позиция вашего ведомства по вопросу вступления России в Европейскую южную обсерваторию?

• Моя позиция такова, что чем активнее российская наука будет интегрироваться в международные кооперационные сети, тем лучше. Безусловно, мы будем поддерживать все такие проекты в том случае, если они хорошо продуманы, хорошо проработаны, если они несут в себе потенциал для повышения качества работы наших ученых.

– Вернется ли астрономия в список обязательных школьных предметов?

• Сейчас программа старшей школы уже укомплектована различными предметами. Мы прекрасно понимаем, что нужно дать детям знания о том, как устроен мир. Нужен ли отдельный курс астрономии или это нужно делать в рамках курса физики или курса естествознания – это вопрос, на который должны ответить и психологи, и педагоги, с одной стороны, и родительское сообщество, с другой стороны.

Новые образовательные стандарты, которые сегодня есть, допускают большую вариативность, большое разнообразие и свободу школ в выборе той или иной образовательной программы, того или иного профиля.

Более того, каждый ученик имеет возможность в рамках стандарта оптимизировать свою образовательную программу. Поэтому для тех детей, кто хочет получить углубленные знание именно в астрономии или каком-то другом предмете, такие возможности, безусловно, будут предоставлены. Нужно ли это делать обязательно для всех, требует дополнительного обсуждения.

– Недавно были опубликованы новые данные о закупках дорогостоящих автомобилей вузами. Как вы считаете, есть ли в этом проблема, нужно ли регламентировать, какими экипажами может пользоваться руководство вузов?

• Во-первых, хорошо, что все закупки, которые сейчас происходят, делаются открыто и публично: и общественные организации, и студенты, которые учатся в том или ином вузе, могут увидеть, какие закупки делает университет. Но конкретное содержание этих закупок – это, конечно, дело самого вуза. Я думаю, что, безусловно, любые закупки, в том числе и закупки автомобилей, должны соответствовать принципам разумности, практичности и рационального использования бюджетных средств.

Конечно, если все проблемы вуза решены, можно подумать и о закупке автомобилей, но я думаю, что приоритеты должны быть все-таки расставлены по-другому.

Нужно решать задачи развития инфраструктуры, проведения ремонтов, создания современных условий для обучения и для занятия наукой – и для студентов, и для преподавателей. Это должны быть первоочередные задачи для каждого руководителя университета.

– Как вы можете прокомментировать уход Любови Глебовой с поста главы Рособрнадзора? Кто мог бы занять ее место?

• Действительно, в октябре покинет свой пост глава Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки, она перейдет на работу в Совет федерации. Я очень высоко оцениваю результаты ее работы на посту руководителя службы. Было сделано очень многое. Мы пока не можем сказать о том, кто будет ее преемником. Безусловно, служба по надзору будет играть очень серьезную роль в процессах по повышению качества работы системы высшего образования. Речь идет и о повышении аттестационных требований, и о проверке соблюдения законности при зачислении студентов на первые курсы, и в принципе обо всем спектре проблем, связанных с защитой прав обучающихся, что очень важно. Поэтому человек, который придет на это место, должен обладать высокой квалификацией, опытом и управленческими способностями. Я думаю, что у нас в России много таких людей; мы определимся с кандидатурой в течение октября.