Москва. 11 апреля. FINMARKET.RU – Уже много лет «инновации» – одно из самых любимых слов чиновников. Особенно любит его премьер Дмитрий Медведев, который, будучи президентом, повелел 46 крупнейшим госкомпаниям принять программы инновационного развития. Общий объем инвестиций за 2011–2013 гг должен был составить около 3 трлн рублей.

Не далее как вчера на конференции в Сколково Медведев с удовлетворением рассказал о том, сколько денег идет на инновации: в 2013 году крупнейшие российские компании потратят на них около 550 млрд рублей. В целом это означает отставание от обозначенных в 2011 году темпов освоения «инновационных» денег, но средства «достаточно серьезные», сказал премьер.

Но экономисты, подробно исследовавшие вопрос, выяснили, что «серьезные средства» и «принуждение к инновациям» вовсе не пошли на пользу компаниям и экономике в целом, инновации созданы не были, а оплатили кампанию налогоплательщики.

Куда вкладывали

Михаил Гершман из Института статистических исследований и экономики знаний ВШЭ на основе данных 44 компаний за 2012 год, а также их «дочек» и зависимых обществ, составил портрет российских госинноваций и изложил выводы в своей статье в журнале «Форсайт»:

• В 2011 г. все госкомпании осуществляли преимущественно технологические инновации. Их приоритет – покупка нового оборудования (41,5% «инновационных» бюджетов пошли именно на это). Доля вложении? в организационные инновации составила менее 1% расходов.
• Обучение и подготовка персонала, связанные с инновациями, почти не финансируются. На одного обучаемого в среднем пришлось 14 000 рублей. Недостаточное обучение персонала работе с новым дорогостоящим оборудованием приводит к его простаиванию и снижению производительности труда.
• На исследования и разработки новых продуктов ушло 34,8% бюджета программ. В 2011 г. госкомпании оформили 2301 патент, из которых, правда, лишь 40 имеют международный статус. Наибольшее число патентов зарегистрировали «Ростехнологии» (549) и РЖД (214).
• Показатели отгрузки инновационных продуктов на экспорт по-прежнему низки, международных патентов почти нет, лишь малая часть изобретений реализуются в производстве конкурентоспособной продукции, а регистрация патентов часто направлена на снижение репутационных рисков. Грубо говоря, изобретательская активность госкомпаний – это чаще всего пускание пыли в глаза.
• Для покупки машин и ПО, а также проектирования в 42% процентов случаев использовали посредников – вопреки рекомендациям экспертов и общепринятым антикоррупционным практикам.
• Госкомпании так и не приучились покупать новые технологии – только 0,5% «инновационных» затрат уходят на приобретение патентов и лицензий.

Как вкладывали

• По оценкам Еврокомиссии, в 2011 г. лишь две россии?ские компании заняли места среди 1000 крупнейших корпоративных спонсоров научных исследований – это «Газпром» (108-е место) и «ЛУКОЙЛ» (482-е).
• Свои деньги госкомпании тратить на науку и технологии отказываются: 60,5% инвестиций осуществляются за счет средств бюджетов всех уровней.
• Ни одна госкомпания в России, несмотря на заявления, так и не вложилась в капитал отечественных венчурных фондов. Договоры с институтами развития заключили только три фирмы, а их общий объем составил всего 150 млн. рублей.
• Уже сейчас можно подвергнуть сомнению достоверность некоторых данных, предоставляемых госкомпаниями. Это следствие «принуждения к инвестициям» и желания выслужиться. Если принуждение продолжится, реальность и отчеты госкомпаний разойдутся еще больше.

Михаил Гершман, Институт статистических исследований и экономики знаний Высшей школы экономики

Как известно, инновационная активность российского бизнеса в целом невысока – в течение последнего десятилетия всего лишь порядка 10% предприятий промышленности осуществляли технологические инновации. В развитых странах этот показатель выше в разы. Госкомпании аккумулируют внушительные ресурсы (финансовые, кадровые), часто занимают монопольное положение на рынке и в условиях отсутствия конкуренции по сути не нуждаются в развитии инноваций. Поэтому они хотя и вносят ощутимый вклад в ВВП, но их роль как инициаторов и разработчиков нововведений на общероссийском фоне не слишком заметна. Учитывая эти обстоятельства и отечественные реалии, принуждение к инновациям этой группы компаний сохраняет свою актуальность как инструмент регулирования. В то же время органам власти важно и не переусердствовать с давлением на них – чтобы реализация инновационных программ не превратилась в рутинную подготовку отчетности, а вложенные средства принесли реальную отдачу.

Сергей Гуриев, Российская экономическая школа

Проблема в том, что науку и инновации сверху принудительно построить невозможно. Можно заставить компании тратить деньги, но тратить их на перспективные разработки нельзя заставить. Единственная возможность активизировать эффективные расходы на инновации – это конкуренция. Для фундаментальной науки – это конкурсные механизмы.

Путь принуждения к инновациям, конечно, меньшее зло, но не обязательно приведет к успеху. Государству прежде всего необходимо создавать конкурентную среду, приватизировать госкомпании, создавать конкурсные механизмы поддержки фундаментальной науки.

Агван Микаелян, «Финэкспертизы»

Новации касаются не только кадров и науки, но и техники, технологий, организации производства. Но принуждать к инновациям нельзя, это невозможно. Можно делать вид, что мы принуждаем к инновациям, а госкомпании будут делать вид, что этому подчиняются. Этого делать нельзя, потому что новации – это идеология. Если вы верите в эту идеологию, вы внедряете инновационные технологии, потому что по-другому нельзя.

Чтобы сформировать такую идеологию, необходимы образование и внешние условия. Самый мощный источник инноваций – это конкуренция, которой в России нет. Второе – это моральные нормы: в СССР не было принуждения, но была научная потребность совершенствоваться. Стимулы могут быть налоговые, субсидиарные, а заставлять выполнять план – это неэффективные методы.