Больше четверти из числа зарегистрировавшихся на конференцию Startup Village (пройдет в Сколково 2–3 июня с.г.), по предварительным данным, составляют женщины. Эта цифра существенно выше общемировых показателей участия женщин в технологическом бизнесе. О чем это говорит?

Дженифер Лопес недавно заявила о намерении завоевать свою пядь земли в Кремниевой долине, создав в ней собственный технологический бизнес с потенциальной капитализацией свыше миллиарда долларов. Лопес – не первая звезда шоу-бизнеса, вкладывающая средства в высокие технологии. То же самое делает Шакира, инвестирующая в сервисы Viddy и SocialTables.

Не исключено, что пример Джей Ло (чей отец является сооснователем стартап-акселератора в Кремниевой долине), Шакиры и других знаменитостей привлечет больше женщин в технологические стартапы. Но пока что лишь 10% женщин числится среди основателей высокотехнологичных компаний в Долине.

По данным испанской газеты El Pais, аналогичная ситуация наблюдается в Европе. Женщины составляют явное меньшинство среди успешных технологических предпринимателей. В Испании, где не существует официального реестра стартапов, от 85 до 90% технологических стартапов, по оценкам, создано мужчинами в возрасте от 30 до 35 лет.

«В технологической экосистеме преобладание мужчин является подавляющим», – цитирует издание руководительницу ассоциации испанских бизнес-ангелов Ампаро де Сан-Хосе. По ее мнению, эта ситуация отчасти является следствием того, что женщины также составляют очевидное меньшинство среди студентов технологических вузов.

Из каждой тысячи жительниц Европы с университетскими дипломами только 29 женщин – выпускницы университетов по специальности ИТ (среди мужчин соответствующая доля кратно выше – 95 на тысячу), свидетельствуют результаты опроса 2013 года, проведенного по заданию Еврокомиссии. В числе возможных причин такой относительной непопулярности ИТ среди европеек документ указывает на культурные традиции и стереотипы; сложности с сочетанием карьеры в ИТ и семейной жизни, а также внешние барьеры, связанные с явным преобладанием мужчин в технологических отраслях.

«У меня нет больших оснований предполагать, что в России ситуация принципиально отличается от мировой», – указывает Валерия Комиссарова, директор по развитию Grishin Robotics. В интервью по электронной почте Валерия сообщила, что в ближайшие несколько месяцев Grishin Robotics объявит о первой инвестиции в компанию, основанной девушкой, чем директор по развитию Grishin Robotics очень гордится. «Но одна компания из 10, которые входят в наш портфель, – не такая уж хорошая статистика», – замечает г-жа Комиссарова.

«Когда я училась в МФТИ, у нас в группе на первом курсе было 4 девочки и 11 мальчиков, – рассказала Sk.ru студентка Сколтеха Анастасия Худякова. – Потом одна из девочек уехала путешествовать по Индии. Я и еще одна девочка продолжаем обучение в области физики (соответственно, композитные материалы и физика лазеров), а еще одна девочка учится на ИТ».

Только 15% студенток Сколтеха вовлечены в создание стартапов. Фото Sk.ru

«Стандартной» считает такую картину сооснователь и генеральный директор проекта «ЭкзоАтлет» Екатерина Березий. «У меня на мехмате из пятнадцати человек в группе было четыре барышни. Это стандартная история. В МИФИ – похожая, в Физтехе – точно такая же».

В интервью Sk.ru Екатерина подробно рассказала о том, что привело ее на мехмат и почему ей интересно создавать роботов.

«Основать технологический стартап можно только, когда тебе очень нравится эта тематика, и ты не чувствуешь себя полной дурой в среде разработчиков, которых ты вдохновляешь», – говорит гендиректор «ЭкзоАтлета».

Кто-то считает саму постановку вопроса надуманной. На форуме El Pais одна из возмущенных читательниц пишет, что среди европейских студентов-медиков свыше 70% составляют представительницы слабой половины человечества, но «при этом никому не приходит в голову трубить тревогу и создавать комиссии с целью выяснить, отчего так мало мужчин-европейцев идет в медицину».

Насколько ситуация с участием женщин в технологическом бизнесе в России соответствует мировой? Sk.ru опросил известных российских женщин-предпринимателей, преуспевших в сфере ИТ, а также студентов Сколтеха.

Но для начала – несколько общих соображений, которые помогут поместить ситуацию в мировой контекст. Тут нас поджидают некоторые сюрпризы.

На вершине пирамиды

На самой вершине пирамиды женского предпринимательства локтями не толкаются. В списке 200 богатейших россиян по версии Forbes сейчас две женщины; их бизнес, строго говоря, не имеет отношение к высоким технологиям. Помимо Елены Батуриной (85-е место), это совладелец «Фрутоняни» Ольга Белявцева (183-е место).

В Соединенных Штатах список наиболее высокооплачиваемых женщин-бизнесменов возглавила в нынешнем году старший вице-президент Apple Анджела Арендтс, которая, по данным агентства Bloomberg, в 2014 году заработала 82,6 млн долларов. В том же году она стала первой женщиной в руководстве самой дорогой компании мира.

Первой в списке лучше всех зарабатывающих американских женщин CEO стала глава Yahoo! Марисса Майер (59,1 млн долл), хотя ее зарплата не самая высокая среди женщин-руководительниц. В числе наиболее высокооплачиваемых бизнес-леди в рейтинге Bloomberg Pay Index она находится на третьей строчке, уступая не только Арендтс, но и Сафре Кац, CFO компании Oracle.

Bloomberg Pay Index также отдельно подсчитывает эффективность работы управленцев применительно к их вознаграждению. По этому показателю (дробь, в числителе которой – зарплата, а в знаменателе – чистая прибыль компании) первое место среди бизнес-леди также занимает Анджела Арендтс с результатом 0,3%.

Проще говоря, в Америке самые высокооплачиваемые и эффективные женщины-руководительницы работают в сфере ИТ; в России – скорее всего, нет. По крайней мере, в рейтинге Forbes 25 наиболее высокооплачиваемых генеральных директоров российских компаний единственная женщина — это глава «Базового элемента» Гульжан Молдажанова ($4 млн, 23-е место).

Так обстоит дело на самой вершине бизнес-пирамиды. В России на ней женщин мало, и ИТ не является их коньком.

Стоит спуститься чуть ниже, как ситуация радикально меняется. В это трудно поверить, но, Россия, по данным британской газеты Financial Times, является «мировым лидером по представительству женщин в числе бизнес-лидеров». Из каждых десяти руководителей компаний в России четыре – женщины, утверждает издание.

Близки к российской ситуации и некоторые страны Центральной и Восточной Европы. Например, в Польше соответствующий показатель составляет 37% (самый высокий в Евросоюзе), следом идут три балтийские республики – Латвия, Литва и Эстония. Для сравнения: средний показатель по ЕС составляет 26%, в Британии – 22%, в Германии – всего 14%.

Financial Times пытается объяснить лидерство восточноевропейских женщин-предпринимателей отчасти тем, что именно Россия и Восточная Европа понесли в годы Второй мировой войны наибольшие людские потери, прежде всего, среди мужчин, что потребовало от женщин ускоренно осваивать «мужские» профессии. Но как в таком случае объяснить поразительно низкий процент немок в числе бизнес-лидеров своей страны? Газета не только не отвечает на этот вопрос, но даже не задает его.

Есть испанская поговорка: las comparaciones son odiosas («сравнения одиозны»). Но трудно удержаться от сравнения ситуации в Восточной Европе с тем, что происходит во Вьетнаме. В другой публикации Financial Times вьетнамская бизнес-леди Хана Данг рассказывает об удивительном феномене – успехе так называемых «детей войны» в деловой жизни азиатской страны. Вьетнамская война завершилась сорок лет назад. 43-летняя Хана Данг говорит: «На войне многие женщины потеряли мужей, им надо было как-то кормить детей. И они стали очень сильными независимыми женщинами». Хане был год, когда погиб ее отец. Сейчас она, как довольно многие вьетнамки ее поколения, владеет собственным бизнесом.

Из того же поколения – Нгуен Тхи Май Тханх, CEO крупнейшей во Вьетнаме инжиниринговой компании REE Corporation.

«В глубинах коллективного бессознательного»

Но вернемся в Россию. Валерия Комиссарова, директор по развитию Grishin Robotics, письменно ответила на вопросы Sk.ru: «Не владею точной статистикой по России – если она вообще есть, так как даже в Кремниевой долине над проблемой diversity стали задумываться совсем недавно. Но у меня нет больших оснований предполагать, что в этой стране ситуация принципиально отличается от мировой. Среди предпринимателей, с которыми я общаюсь – независимо от географии, – женщины единичны. В ближайшие несколько месяцев Grishin Robotics объявит о первой инвестиции в компанию, основанной девушкой, чем я, безусловно, очень горжусь. Но одна компания из 10, которые входят в наш портфель, – не такая уж хорошая статистика.

Валерия Комиссарова: «Начинать надо с себя». Фото Sk.ru

Причин у происходящего крайне много, часть из которых находится в глубине коллективного бессознательного общества, редко пересматриваемого и подвергаемого сомнению. Кроме того, все эти причины так тесно связаны между собой, что порой даже у людей с лучшими намерениями опускаются руки – с чего начать действительно системный подход к решению проблемы? Во что лично я верю, так это в фундаментальную важность тотальной информированности, если можно так выразиться. Книга Lean In операционного директора Facebook Шерил Сандберг – не спорю, крайне неоднозначная, и в то же время приобретшая чуть ли уже не легендарный статус,– открыла мне глаза на невероятное число предрассудков, стереотипов и барьеров, сдерживающих личностное и профессиональное развитие женщин, особенно в технологических индустриях. И тогда я осознала: если даже сами девушки массово не понимают, что происходит, как можно надеяться серьезно повлиять на происходящее?

Уоррен Баффет не раз говорил, что в основе многих фундаментальных проблем, угрожающих сегодня человечеству – будь то экономических или связанных с уничтожением окружающей среды, – лежит простой факт: массово используется потенциал и мозги лишь 50% этого самого человечества. Когда я разговариваю со своей мамой или тем более бабушкой, то не перестаю поражаться, насколько молоды даже внешние признаки равенства, которыми у меня есть возможность наслаждаться в своей жизни: от отсутствия нездорового давления «замуж, только замуж» до свободного доступа к качественному образованию.

Без сомнения, каждый человек должен сам делать в своей жизни выбор, но порой мне бывает больно говорить с девушками, которые бездумно, не вникая, готовы отказаться от завоеваний, которые так дорого стоили нашим предшественницам – или вовсе их не замечают. «Очнитесь, – говорю я им, – займитесь самообразованием и почитайте хотя бы, как еще совсем недавно жили женщины в Афганистане, и как они продолжают жить в огромном числе стран на земном шаре». Начинать надо с себя, и если женщина сама не ценит свой интеллект и тот вклад, который она может сделать в жизнь общества, – стоит ли винить кого-то еще и тем более удивляться?»

В анкете Sk.ru также участвовали студенты Сколтеха – университета, в котором технологии и предпринимательство идут бок о бок. Отвечая на вопрос, согласны ли они с тем, что в России мало женщин-основательниц технологических стартапов, студенты также предлагали собственное объяснение этого феномена.

Анастасия Худякова: «Да, я совершенно согласна с тем, что среди основателей технологических стартапов в России очень мало женщин. Я объясняю это для себя тем, что в технологиях, в ИТ и в целом в науке больше мужчин, чем женщин. Возможно, у женщин другие жизненные приоритеты».

Однокурсник Анастасии Сергей Мадаминов развивает тему «других жизненных приоритетов».

«По моему мнению, многие девушки все еще считают, что их главное предназначение в семье – быть матерью, – пишет Сергей. – Отсюда следует, что они менее склонны к риску, нежели молодые люди. Вот почему так много мужчин среди основателей стартапов, хотя многие из этих стартапов провалились. Думаю, технологические прорывы приведут к тому, что лет через пять-десять в числе основателей стартапов будет больше женщин».

Впрочем, Сергей указывает на одну любопытную особенность женского технологического предпринимательства в России. Пусть в целом удельный вес женщин среди основателей технологических стартапов в России невелик, «если мы посмотрим на более или менее успешные стартапы, обнаружим, что многие из них основали женщины».

Студенты Сколтеха не только изучают основы предпринимательства; одновременно с учебой они основывают собственные компании, поэтому их мнения основаны на том, с чем они сталкиваются ежедневно. Николай Иванов воспользовался данными платформы Skoltech Projects, из которых следует, что лишь приблизительно 15% от числа студентов Сколтеха, вовлеченных в работу стартапов, составляют женщины (9 из 57). Среди возможных причин, которые называет Иванов, – «женщины имеют меньше склонность к технике; они менее амбициозны в силу того, что у них другие жизненные ценности». Третье наблюдение претендует на оригинальность: «Женщины умнее мужчин, так что они понимают, как трудно создать успешный стартап».

«А потом возникает ощущение, что ты умная»

Екатерина Березий, создавшая успешный стартап «ЭкзоАтлет», похоже, не задавалась вопросом о роли женщины в инновациях. До определенного момента карьера выпускницы мехмата МГУ развивалась вполне традиционно. Екатерина попробовала себя в разных бизнесах – от дизайн-студии Артемия Лебедева до крупного автомобильного ритейлера, где она руководила отделом маркетинга и продаж. И вдруг она отказывается от успешной корпоративной карьеры и начинает все с нуля. Обо всем этом Екатерина Березий рассказала в интервью Sk.ru.

«Я думаю, что начало всего – это формирование представление девочки о том, зачем она появилась на свет Божий; все это происходит в семье и в социуме, – рассказывает гендиректор «ЭкзоАтлета». – Меня родители не воспитывали в духе принцессы, меня растили боевой барышней, которая сама должна справляться с чем бы то ни было – просто потому, что так интересней и веселее жить. И я за это им очень признательна, потому что это создает больше степеней свободы в жизни.

Когда я оканчивала лицей информационных технологий – это был мой самостоятельный выбор на два последних года в школе, – я рассматривала совершенно разные профессии: пыталась быть юристом, биологом, журналистом – мне казалось, это так прекрасно. Но каждую из этих профессий моя мама (сама она занимается математикой, искусственным интеллектом) разнесла в пух и прах, сказав, что я могу быть, кем угодно, когда окончу мехмат. Это выглядело почти по Форду, который говорил, что «машина может быть любого цвета, если она черная».

Родители объясняли очень просто: то структурное мышление, которое на выходе будет сформировано, годится для любой отрасли. Дословно было сказано буквально следующее: «Ты когда окончишь мехмат, можешь хоть медициной заниматься, и мы будем считать, что у тебя все нормально, потому что ты прошла правильную школу структурирования сложной аналитической информации и работы с ней».

Выбора не было, пришлось поступать на мехмат: какой-то правильный вызов, видимо, был сформирован в детстве. Мехмат – это 25 математик из 30 предметов, и это вырабатывает навыки определять самое главное, когда надо все выучить за два дня до сессии.

В процессе обучения была выбрана кафедра прикладной механики, как самая жизненная и интересная, как то, что будоражило мое воображение. Я делала роботов, ездила на фестивали, жила активной студенческой жизнью. Радость от того, что ты можешь посчитать математику, потом написать алгоритмы, а потом это все начинает двигаться, и ты можешь этим управлять, – вот эта радость была с детства, видимо, очень качественно впитана. А потом возникает ощущение, что ты умная – это как в хорошем смысле наркотик, оно добавляет качество жизни», – говорит Екатерина.

Умная – по сравнению с мужчинами?

«Нет, дело не в этом, – рассуждает Екатерина. – Просто лично для меня это одно из удовольствий решить интеллектуальную задачку. Когда ты находишь какое-то элегантное решение, – это круче, чем… цветок вырастить».

У тех, кто не знаком с Екатериной Березий, может сложиться ощущение, что собеседнице Sk.ru не знакомы другие радости в жизни, кроме решения интеллектуальных задачек. Это ложное ощущение. Мать троих детей говорит о себе: «Я очень люблю вкусную еду. Я очень люблю красивую одежду. В этом смысле я вполне себе девочка».

«Интересно делать то, чего в принципе нет»

Екатерина окончила мехмат в 2001 году. За последующие 12 лет у нее не раз была возможность убедиться в том, что человеку с головой и хорошим образованием не обязательно уезжать из России, чтобы реализовать себя. Но, видимо, чего-то подспудно не хватало.

В 2013 году Березий получила приглашение от Елены Валентиновны Письменной, которая сообщила, что она и ее команда делают экзоскелет. «Тогда экзоскелет предназначали для аварийно-спасательных задач. Я как раз находилась в таком моменте, когда принимала решение, как строить собственную жизнь», – вспоминает Екатерина.

То, что она выбрала, теперь по прошествии двух лет, Березий называет «безбашенной возможностью рисковать». Она оставляет хорошо оплачиваемую работу и начинает заниматься реализацией своей «детской мечты», – строительством роботов.

«Неинтересно делать тысячный стол другой формы, не интересно проектировать телефон и телевизор. Но интересно делать то, чего в принципе нет, или где очень большая неопределенность относительно форм-факторов, сценариев использования, где существует неисследованная область человеческих возможностей, – продолжает она. – Единственное, что могло побудить заняться в середине 2013 года экзоскелетами, – это мечта сделать успешный робототехнический проект.

Успешный не в смысле большой выручки, а в смысле того, что эта штука была бы такой же клевой, как iPhone, например. Как это потом реализовать – на российском производстве или не на российском, – это было не столь важно. Главное было правильно подогнать друг к другу форму, содержание, смысл продукта, его аудиторию, – и чтобы это стоило адекватных запросам денег. Т.е. создать продукт с нуля, притом высокотехнологичный. И вот мы с [сооснователем «ЭкзоАтлета», ныне директором компании по развитию бизнеса] Михаилом Крундышевым бросили свои корпоративные карьеры, чтобы сделать что-то стоящее».

То, что они сделали, – экзоскелет, благодаря которому парализованные люди могут ходить (на Startup Village 2 июня пилот «ЭкзоАтлета» ударит по футбольному мячу), – до сих пор кажется фантастикой. На днях известный нейробиолог из Сколтеха Филипп Хайтович сказал в интервью «Комсомольской правде», что «проще пересадить тело к голове, чем поставить на ноги парализованных людей».

«Я за эти два года получила потрясающий опыт, наполненный бесконечной радостью движения, развития, какой у меня был, наверное, только когда я была совсем юной и работала в студии», – говорит Екатерина.

Помимо морального удовлетворения, руководители проекта получили признание профессионального сообщества. В 2014 году «ЭкзоАтлет» был удостоен главного приза и причитавшихся за это 900 тысяч рублей на конференции Startup Village. Это позволило компании, которая к тому времени стала участницей «Сколково», сделать новый прототип, но, по мнению Екатерины, значение победы на Startup Village для проекта гораздо больше.

«В результате Startup Village мы в принципе пересмотрели подход к развитию проекта, это для нас очень важное достижение. Я имею в виду не научную разработку, а вообще подход к привлечению финансирования и коммерческого развития проекта. Потому что до этого момента мы были интровертами, которые работали, исходя из собственного представления о том, каким должен быть проект. Победа на конференции показала нам, что есть внешний мир, которому проект реально интересен. Как только мы это осознали, мы стали общаться с инвесторами и увидели дополнительные возможности, как можно все сделать гораздо быстрее, привлечь дополнительные деньги, производственных партнеров и т.д.»

Почему их мало?

«Я знаю очень мало женщин предпринимателей именно в технологической сфере, – говорит Екатерина Березий. – Поскольку я вообще знаю мало технологических предпринимателей. У нас просто плохо развит малый бизнес в технологической области, потому что у нас нет контрактного производства в принципе.

У робототехники в России пока не женское лицо. На конференции Skolkovo Robotis-2015. Фото Sk.ru

Весь инжиниринг у нас был сконцентрирован в НИИ или в университетах. Там на кафедрах есть и женщины, и мужчины, но в этом случае нельзя говорить про предпринимательство. А так, чтобы технологические решения выпрыгивали из академической среды и дальше жили по законам рыночной экономики, – это вообще единичные примеры, и совершенно неправильно проводить корреляцию, сколько из них женщин, сколько мужчин. Потому что они штучные, там статистику не соберешь. На малых числах не выяснишь тренда.

Сколько лет российскому предпринимательству? Двадцать лет. Из них первые десять лет – дикое. За оставшиеся десять лет предпринимательство не вырастишь. Тем более, что в технологической сфере там только цикл – три года.

Нашей стране повезло, что у нас была очень сильная технологическая составляющая в вузах, и поэтому у нас есть женщины, имеющие техническое образование и, соответственно, навык думать структурно – наравне с мужчинами. На мехмате не было никакой дискриминации. Наоборот все любили девушек: нас было так мало, что к нам относились очень трепетно. Благодаря тому, что в стране много технических вузов, и качество подготовки, в том числе, инженерных кадров, было очень высокое, женщины в принципе способны основывать достаточное количество стартапов.

Другое дело, что после вузов они, не имея возможности применять свои знания по математике, физике, инженерным специальностям, уходили куда-то, – например, в экономику. Почему так много женщин в экономических специальностях? Потому что в них работает множество женщин с техническим образованием. В консалтинговых международных компаниях с удовольствием берут женщин, окончивших мехмат.

К сожалению, у нас нет пласта частных инжиниринговых компаний, в которых можно было бы непосредственно применять свои знания по физике и математике и при этом хорошо зарабатывать. Поэтому и не видим много женщин в технологических стартапах. Они могли бы это делать, но их уже перекупили корпорации».

• Вы со своей дочерью готовы повторить ту же историю, что Ваша мама с Вами: вначале мехмат, потом все остальное?
• Я с кем угодно эту историю повторю: кроме дочери у меня еще два сына».

Как справедливо замечает Екатерина Березий, на малых числах невозможно проследить тренд. На основе нескольких интервью и в отсутствии достоверной статистики невозможно точно определить контуры участия женщин в технологических проектах в России. Какой вывод можно сделать из предварительных данных о регистрации на конференцию Startup Village 2015? 27% зарегистрировавшихся на конференции – женщины. Мы говорим о тысячах человек, но можно ли каким-то образом интерпретировать эти цифры?

В этой ситуации не только мнения, но и пример Валерии Комиссаровой из Grishin Robotics и Екатерины Березий из «ЭкзоАтлет» приобретают особую ценность. Каждая из них своей карьерой и достижениями отвечает на вопрос, вынесенный в заголовок. Возможно, потому, что, занимаясь своим делом, не задаются им.