Биолог Антон Буздин о жизни и смерти клеток и проблемах российских ученых

— Антон Александрович, на уходящей неделе в одном из самых престижных в мире междисциплинарных журналов PNAS вышла статья*, одним из авторов которой являетесь вы. Не могли бы вы популярно изложить, в чем главный вывод статьи?

— Статья объясняет, почему некоторые клетки организма оказываются устойчивы к механизмам программируемой клеточной гибели. Такая устойчивость может иметь крайне важные последствия — например, предрасположенность к возникновению онкологических заболеваний. В статье удалось открыть новый механизм регуляции клеточной гибели, связанный с двумя формами белка, называемого c-FLIP. Длинная форма белка препятствует гибели, а короткая — наоборот, способствует ей.

Это новый фундаментальный механизм, имеющий большую важность для понимания механизмов регуляции жизни и смерти клеток.

— Как результаты вашего исследования могут применяться на практике?

— Мы предполагаем, что в будущем контроль над соотношением обеих форм белка поможет регулировать такие процессы, как старение тканей тела и потенциал развития онкологических заболеваний.

— Авторами опубликованной сегодня статьи являются как российские, так и зарубежные ученые. Скажите, а как происходило ваше сотрудничество?

— Получив мегагрант от российского Минобрнауки, профессор Александр Полторак из американского Университета Тафтс недавно создал новую лабораторию в Петрозаводском университете. Я познакомился с сотрудниками лаборатории Александра на одной из научных конференций. Мы обменялись письмами и решили сотрудничать по широкому кругу тем. Вклад моей лаборатории заключался в биоинформатическом анализе данных активности генов. Недавно мы создали принципиально новый высокопроизводительный метод анализа таких данных и за последние два года уже опубликовали его приложения более чем в 20 статьях в международных высокорейтинговых журналах.

Наш метод позволяет на основании огромных массивов информации приходить к пониманию того, какие процессы изменены на молекулярном уровне в исследуемых образцах.

— Существует мнение, что российским авторам крайне сложно публиковаться в зарубежных ведущих научных журналах… Что вы можете сказать по этому поводу?

— Да, очень часто это действительно так. Чтобы опубликовать статью, необходимо согласие на первом этапе — редактора, который решает, вернуть ли статью сразу авторам без рассмотрения или послать научным рецензентам, и на втором — самих научных рецензентов. Поскольку и те и другие — люди, то имеет большое значение человеческий фактор. Тут сказывается и общее впечатление (которое не всегда правдиво), в целом негативное, о состоянии отечественной науки, и сравнительно низкая публикационная активность наших научных центров, приводящая к тому, что в мире нас мало знают. Ну и обостряющаяся международная напряженность также добавляет проблем.

Например, авторам из Крыма теперь невозможно опубликоваться в ряде международных изданий, если они указывают адрес своего места работы как «Крым, Россия».

— Вы сообщили, что скоро выйдут другие статьи, где вы выступаете одним из авторов. Можете рассказать о них?

— Совсем недавно мы создали метод анализа того, как множество встречающихся в клетке малых, не кодирующих белок, регуляторных молекул РНК влияют на молекулярные процессы в клетке. Собственно, раньше уже было создано множество таких технологий для исследования эффекта от единичных РНК, но вот метод для анализа влияния всего многообразия таких молекул (их могут быть тысячи) был создан нами впервые в мире.

Это открывает большие перспективы как в исследованиях самого разного рода, так и в создании новых медицинских биомаркеров, например, в онкологии.

— Однажды вы сказали, что «в России проводятся преимущественно испытания иностранных препаратов, а отечественных — единицы». С чем это связано?

— Не являясь специалистом в фармакологии и практике клинических испытаний, вряд ли я смогу дать исчерпывающий и компетентный ответ. В целом это, конечно, в какой-то мере отражает сравнительно более низкую активность отечественных разработчиков лекарственных препаратов, а также более скромные бюджеты отечественных компаний. В последнее время ситуация имеет тенденцию к изменению, но вот в какую сторону и насколько она устойчива — об этом лучше поговорить со специалистами.

— Вы и ваши коллеги активно работаете над поиском новых методов быстрой диагностики различных видов рака. Расскажите, пожалуйста, о ваших последних достижениях в этой сфере.

— Действительно, мы разработали уникальный метод, названный «Онкофайндер», позволяющий не только проводить диагностику, но и прогнозировать развитие заболевания и, что, может быть, наиболее важно, предсказывать эффективность лекарств для индивидуальных онкобольных.

Исходя из материала биопсии патологической ткани, мы получаем полную картину активации молекулярных процессов на уровне генной активности.

На основе этого и с учетом того, на какие молекулярные мишени воздействуют препараты, мы можем определить, какие препараты будут более эффективны для данного пациента, а какие — менее. Это особенно важно на фоне очень высоких токсических эффектов от таких препаратов и их чрезвычайной дороговизны.

— Вы являетесь руководителем группы геномного анализа сигнальных систем клетки Института биоорганической химии им. академиков М.М. Шемякина и Ю.А. Овчинникова РАН, а также ведущим научным сотрудником лаборатории биотехнологии и биоэнергетики Курчатовского института. Что вы можете сказать о Курчатовском комплексе НБИКС-технологий, в рамках которого проходят исследования в области конвергентных нано-, био-, инфо- и когнитивных наук? Ранее про этот центр в среде ученых существовало исключительно негативное мнение: считалось, что это такое же «имя нарицательное», как и слово «нанотехнологии».

— По сравнению с другими научными учреждениями комплекс НБИКС-технологии был создан совсем недавно. Полное название — Курчатовский комплекс НБИКС-технологий (сокращение от первых букв нано-, био-, инфо-, когно-, социо-). Этот центр был создан на базе Национального исследовательского центра «Курчатовский институт» для проведения междисциплинарных исследований по наиболее актуальным направлениям современной науки. Например, это постгеномные исследования для медицины, нейрокогнитивные исследования, структурная и синтетическая биология, наноэлектроника, биоэнергетика и др. Центр располагает отличной экспериментальной базой, включая синхротрон для изучения структуры вещества и один из мощнейших в стране суперкомпьютеров, которым, например, пользуемся мы в наших исследованиях. Центр также сотрудничает с ведущими университетами и научными институтами, как отечественными, так и зарубежными, участвует в крупнейших проектах мегасайенс.

— Что вы можете сказать про конвергентные технологии? В названии центра как раз употребляется это словосочетание — и опять-таки в научной среде существует ряд негативных отзывов на них.

— Конвергентными науками и технологиями как раз и называют междисциплинарные исследования, нацеленные на получение интегрального знания о природе и человеке. Это и есть будущее науки и технологий. Наша работа — один из примеров такого подхода.

Автор: Екатерина Шутова