О некоторых разработках вооружения и работе с академиком Челомеем ТАСС рассказал почетный генеральный директор — почетный генеральный конструктор НПО машиностроения Герберт Александрович Ефремов

«Я должен сразу вам сказать, что себя призываю считать все-таки ракетчиком, а не разработчиком космического направления, обеспечивающего наше ракетное вооружение», — признался Герберт Александрович Ефремов, которому в марте этого года исполнилось 85 лет.

Накануне дня рождения одного из ведущих ракетно-космических предприятий России — Научно-производственного объединения машиностроения (АО «ВПК "НПО машиностроения», ведет свою историю с 1944 года) ТАСС поговорил с выдающимся инженером-конструктором, создателем систем с крылатыми ракетами и стратегических ракетных комплексов с межконтинентальными баллистическими ракетами. Семейство «соток» (ракеты УР-100) обеспечивало в 1970-х годах паритет с США по стратегическим ядерным средствам.

Автор ряда научных работ, более 80 изобретений, Ефремов — единственный в настоящее время обладатель звания Героя Социалистического Труда (1963) и одновременно Героя Труда Российской Федерации (2017). Он прошел путь от простого инженера конструкторского бюро ракетно-космической техники под руководством академика Владимира Челомея до генерального конструктора НПО машиностроения в подмосковном Реутове.

Герберт Ефремов, 1991 год. © Сергей Калачев/ТАСС

С 1991 по 2007 год Ефремов занимал пост генерального директора — генерального конструктора. Ныне Герберт Александрович — советник корпорации ВПК «НПО машиностроения» по науке и продолжает заниматься проработкой новых проектов и технологий.

От геолога к ракетчику

Кстати, символично, что будущий конструктор получил имя в честь знаменитого на весь мир британского писателя-фантаста Герберта Уэллса. «У меня мама — они работали с отцом на Вологодчине в 1930-е годы — заведовала в том числе библиотекой. И вот у нее подвернулись, видимо, в это время уэллсовские книжки, и вот меня так назвали», — вспоминает Ефремов.

В детстве, признается Герберт Александрович, его, «как и всех тогда, звала романтика, прежде всего в геологи». Однако по состоянию здоровья он не прошел в горный институт. Окончив 10 классов в 1950 году, Ефремов поступил в Ленинградский военно-механический институт (Военмех), который окончил через шесть лет по специальности «инженер-механик».

Мне казалось, что это тоже что-то такое творческое — создавать, открывать новое. Я не прогадал
Герберт Ефремов, конструктор ракетной и ракетно-космической техники

После третьего курса проходил практику около Златоуста, где работал на стендах огневых испытаний жидкостных реактивных двигателей. Другая часть этой практики была на стрелковом заводе уже в самом Златоусте на производстве. «Литье, штамповки всякие и прочее — это было очень интересно, нужно и важно, потому что это для инженера, даже если ты потом стал проектировщиком систем и комплексов, конструктором-проектировщиком, — знание и понимание этого инженерного труда, самого простого и рабочего, было, конечно, необходимо», — говорит Ефремов.

Вторую практику довелось проходить в Днепропетровске на «Южмаше». «Мы там на этом заводе провели месяца полтора, изучали, как делаются ракеты, прочие технологические премудрости. Это была такая богатейшая заводская практика». Преддипломную практику Ефремов проходил в КБ имени Лавочкина в подмосковных Химках.

Первое знакомство с ракетами у Герберта Александровича состоялось во время учебы в Военмехе. «Там мы начали понимать, что такое ракеты. Это немецкие тщательно собранные образцы, включая противокорабельные, неуправляемые и управляемые зенитные. Вот все это богатство мы там ощупывали, изучали, проникались — это было очень интересно. Так что, как ни странно, в основном не интегралы и даже не сопроматовские задачки, а интересовало вот это живое, уже созданное», — рассказывает он.

Испытательный корпус «НПО машиностроения» © Сергей Калачев/ТАСС

После окончания вуза Ефремов был направлен в ОКБ-52 Минавиапрома СССР в подмосковном Реутове. Это было конструкторское бюро ракетной техники под руководством академика Владимира Челомея (с 1983 года — НПО машиностроения). «Я тут на фирме с первого дня моей трудовой биографии — уже 62 года», — уточняет конструктор.

Челомею под его стратегическую крылатую ракету П-5 надо было людей набирать. Здесь, в Реутове, ему был передан так называемый пьяный завод — небольшой ремонтно-механический завод, у которого толком даже забора не было. И там сидело КБ, и там был у Челомея первый кабинет
Герберт Ефремов. конструктор ракетной и ракетно-космической техники

Герберт Александрович вспоминает, что тогда он был в бригаде общих видов, то есть в компоновочной проектной бригаде. Занимались стратегическими крылатыми ракетами П-5, за которые потом предприятие наградили орденом Ленина, а Челомей получил Ленинскую премию и звание Героя Социалистического Труда. «П-5 была вехой, открылся бурный рост — поверили в Челомея и возможности коллектива», — говорит конструктор, уточняя, что трудились все тогда, как и Челомей, не покладая рук и не жалея сил. «Только это определяло успех, когда можно было невероятные вещи, невиданные в мире, создавать буквально за три-четыре года», — заключает он.

В те времена в Реутове проживало около 15 тысяч жителей. «И город рос под обеспечение нашей работы. Сейчас уже более 100 тысяч жителей», — говорит ученый.

Макет ракеты у здания Военно-промышленной корпорации «НПО машиностроения». © Станислав Красильников/ТАСС

Рассказывая о НПО машиностроении, Ефремов обращает внимание, что практически 45% площадей из 300 тыс. кв. м занимают уникальные стендовые установки в составе лабораторий и служб, которые могут проводить испытания. «Из них 11 признаны уникальными в мире — установки, которые позволяют отрабатывать прочность до самых высоких температур, отрабатывать радиолокационную невидимость. Целый ряд и других стендов, которыми мы располагаем: вакуум-камера большая и целый набор малых», — поясняет ученый.

Например, есть так называемый ударный стенд, который может воспроизводить удары типа сейсмических, но это, считай, и ядерные удары, которые распространяются по грунту. На испытаниях мы имеем возможность подвергать объекты до 200 тонн с перегрузками до сотни g и больше. И это потенциал, который мы используем в направлении, прежде всего создания обороной техники
Герберт Ефремов, конструктор ракетной и ракетно-космической техники

Ракеты «с изюминкой»

Ефремов участвовал в создании комплексов с крылатыми ракетами для стрельбы по наземным целям с подводных лодок (П-5, С-5, «Метеорит» и другие), а также противокорабельных ракетных комплексов П-6, П-35, «Прогресс», «Аметист», «Малахит», «Базальт», «Вулкан», «Гранит» и «Оникс». «Какая из них любимая, какая из них особая — они все особые, все прошли друг за другом, постепенно дополняя, развивая направление этих работ», — говорит о ракетах Герберт Александрович.

Сверхзвуковая противокорабельная ракета «Яхонт». © ТАСС

«Они были не только по названиям камней, но и были со своей изюминкой», — признается конструктор. «Аметист» и «Малахит» — комплексы с подводным стартом, но вот наиболее сложной и интересной разработкой он считает противокорабельную ракету «Гранит». Она создавалась в 1968–1969 годах, в 1972-м ее показывали руководству страны. Это было в Североморске, приезжали туда и Брежнев с маршалом Гречко, где им показывали различные образцы военно-морского вооружения. Ефремов с коллегами тоже был туда командирован за 10–15 дней до начала этого визита.

«В одном ангаре стояли макеты и живые образцы военной техники — ракетной и космической. Мы уже к тому времени показывали и разведчики с радиолокаторами морские, и космические перехватчики, — вспоминает Ефремов. — И во втором ангаре Макеев (создатель научно-конструкторской школы морского стратегического ракетостроения Советского Союза и России — прим. ТАСС) баллистику показывал».

«И мы там готовили выступления: на каждом образце стоял адмирал или капитан соответствующего ранга, и он докладывал, — рассказывает Герберт Александрович. — И когда мы вместе ходили по нашему ангару, с нами были макеевцы, а по их ангару ходили мы с ними — слушали все это».

И вот когда по «Граниту» мы готовили адмирала Константина Франца из 28-го морского института докладчиком (правая рука Сергея Георгиевича Горшкова), макеевцы потом нам говорят, крутя у виска пальцем: «Слушайте, вы что, действительно все это затеяли сделать? Это какая-то фантастика невероятная». Что это такое — сбор залпа, то есть не просто ракеты как-то летят, а они еще и собираются в залпе, а на лодке их размещено 24 штуки
Герберт Ефремов, конструктор ракетной и ракетно-космической техники

Минобороны России

«Гранит» — это была первая противокорабельная ракета, которая имела на борту мощную вычислительную машину, и это позволяло уже тогда использовать эти возможности«, — заключает конструктор. Кстати, она до сих пор находится на вооружении подлодок проекта "Антей». «Вы что, действительно это взялись делать?» — спрашивали Ефремова и его коллег. Они отвечали: «Да, и мы это делали». Крылатыми ракетами, разработанными под руководством Челомея, в то время были оснащены почти 80% ракетных надводных кораблей и 100% подлодок СССР.

Еще одно семейство противокорабельных ракет — «Оникс», «Яхонт», «БраМос». «Оникс» — это отечественная разработка, которая началась в 1982 году по заданию флота, потом была вариация «Яхонт». Затем уже появился совместный проект с Индией «БраМос» в 1990-х годах. Но практически все они на одной основе, и у них очень много общего. При этом конструктор подчеркивает, что все наши противокорабельные и стратегические крылатые ракеты могут нести ядерный и неядерный заряды, кроме ракет, поставляемых по военно-техническому сотрудничеству.

«Оникс» отличается тем, что эта ракета не такая большая, как «Гранит», весит три тонны. По габаритам очень плотно размещается в транспортном контейнере, унифицирована по всем видам размещения на носителях: от малых катеров (береговая противокорабельная защита) до подлодок (из подводного положения) и самолетов
Герберт Ефремов, конструктор ракетной и ракетно-космической техники

Недавно были проведены испытания варианта «БраМоса» на индийском переделанном истребителе Су-30МКИ. По словам Ефремова, «осуществлена универсализация не только полная по размещению на носителях, а еще и по назначению по целям, то есть это уже и противокорабельная, и высокоточная ракета по наземным целям».

Многоцелевой истребитель Су-30МКИ с авиационной ракетой «Брамос-А». © Марина Лысцева/ТАСС

Система крылатых ракет «Метеорит», унифицированная по всем видам базирования, выравнивала стратегическое противостояние с США. Крылатых ракет, подобных им, в мире не создано до сих пор.

«Метеорит» был в особом ряду. Потому что создание нами аналогов «Томагавков» и ALСМ, массовых дозвуковых ракет, было малоэффективным, из-за отсутствия у нас баз за рубежом. Нам была поручена разработка необычной стратегической ракеты «Метеорит» с дальностью 5000 км, со скоростью 3 Маха, с высотой полета 25 км, с мощной ядерной боевой частью. И при этой ни поражаемой, ни сбиваемой, в том числе и различными средствами ПВО и ПРО
Герберт Ефремов, конструктор ракетной и ракетно-космической техники

Уникальность «Метеорита» заключалась в том, что, пролетая со скоростью почти 3 Маха, ракета была невидима для средств ПВО: как только она «чувствовала» воздействие «вражеского» радиолокатора, тут же пропадала с его экранов. В памяти хранились радиолокационные карты местности, и это позволяло «Метеориту» корректировать траекторию своего полета.

Сверхзвуковая крылатая ракета авиационного базирования большой дальности действия «Метеорит-А». © Марина Лысцева/ТАСС

Ракету отрабатывали на наземных стендах, береговом наземном комплексе, подводной лодке и самолете (Ту-95). Всего было произведено около 70 пусков. Работы были завершены к 1990 году, однако в связи с развалом Советского Союза на вооружение ракета не поступила.

Ответный удар

В последнее время все чаще стали писать в СМИ и говорить про гиперзвуковое оружие и его возможности. 1 марта Владимир Путин презентовал ряд новейших перспективных разработок, среди которых — ракетный комплекс «Сармат», авиационный комплекс «Кинжал», планирующий крылатый блок «Авангард». А также известно о создании гиперзвуковой ракеты «Циркон». Герберт Александрович улыбается и отвечает: «Все это, во-первых, реально».

Компьютерная демонстрация полета планирующего крылатого боевого блока гиперзвукового ракетного комплекса "Авангард. © Снимок с видео/Пресс-служба Минобороны РФ/ТАСС

Ведь самое главное, считает ученый, это то, что «ты осуществляешь ответный удар с достаточным количеством ядерных зарядов». Ефремов напоминает, как в 1957 году Хрущев остановил захват Суэцкого канала французами и англичанами в Египте. «Было разослано пояснение товарищам англичанам и французам, как говорят, с такими кругами, где было показано, сколько надо мегатонн ядерных зарядов положить на Англию, чтобы ее не было, и сколько на Францию. В три дня все свернули. Оставили в покое Суэцкий канал с Египтом», — рассказывает конструктор.

Поэтому можно одно сказать, главное. Это эффективно в решении нашей задачи национальной безопасности и суверенитета. И всегда нацелено на ответный удар, не на первый, а именно на ответный
Герберт Ефремов, конструктор ракетной и ракетно-космической техники

Кстати, личное общение с Владимиром Путиным у Ефремова началось с 2000 года. Он в Нижнем Новгороде встречался с оборонщиками. «И с ним пришлось некоторый диалог вести о развитии нашей экономики. Я могу одно сказать: мы сейчас нацелены на то, что гор оружия иметь не надо. Оружие должно быть "умным» — интеллектуальным, хитрым и эффективным — и построено именно на этом принципе", — говорит Герберт Александрович.

Генеральный директор НПО машиностроения Герберт Ефремов, президент РФ Владимир Путин и глава Российского авиационного-космического агентства Юрий Коптев, 2002 год. © Сергей Величкин/ТАСС

Характерно отношение Ефремова, известное по множеству его выступлений, к роли и месту ядерного оружия в мире. Герберт Александрович считает, что «никто от него больше не откажется».

«Ядерное оружие должно быть исключено из средств массового поражения людей, но сохранено как средство разрушения материальных ценностей. Ни химическое, ни биологическое, ни нейтронное — никакое другое оружие этого сделать не может, — объясняет ученый. — И если надо наказать такое-то государство ядерным ударом, ты скажи об этом. Пусть люди уйдут оттуда — с собачками, попугаями, с кем и с чем угодно».

«Вопросы применения ядерного оружия требуют согласованного решения ключевых мировых держав, включая все ядерные державы, которых в настоящее время насчитывается девять (Россия, Великобритания, Индия, Израиль, КНР, Пакистан, США, Франция и пока сохраняющая свой ядерный статус КНДР). Эта девятка должна по поручению ООН и Совбеза руководствоваться изложенными принципами», — завершает разговор Ефремов.

Автор: Роман Азанов

ТАСС благодарит за помощь в организации интервью пресс-службу НПО машиностроения