Кому и зачем нужны инновации

Немецкий научный ландшафт в проекции на Россию

В Государственном университете – Высшая школа экономики состоялся международный симпозиум «Научно-техническая и инновационная политика. Научный ландшафт Германии».

Леонид Гохберг

Как заявил, открывая симпозиум, проректор ГУ-ВШЭ, директор Института статистических исследований и экономики знаний Леонид Гохберг, это первое мероприятие из целой серии задуманных. В частности, существуют планы проведения подобной же встречи, посвященной организации инновационной системы во Франции. Но выбор Германии в качестве первого «спарринг-партнера» все же не случаен.

«ФРГ занимает четвертое место в мире по затратам на исследования и разработки, – подчеркнул Леонид Гохберг. – Многие радикальные концепции развития науки и образования пришли из Германии. Нам есть чему поучиться у немецких коллег. Особенно сегодня, когда очевидно, что назревает новый этап в формировании государственной научно-технической политики в России».

«Изменения происходят», – подчеркивает Леонид Гохберг. К таким изменениям можно отнести целый ряд законодательных актов, принятых в последнее время в России: налоговые льготы инновационным предприятиям; создание перечня критических технологий; целая серия инициатив в области нанотехнологий – создание корпорации «Роснанотех», выбор в качестве координирующего центра РНЦ «Курчатовский институт» («Уникальный опыт для России. Другое дело – что из этого получится»); появление института автономных учреждений («эта форма обеспечивает гораздо большую автономию и хозяйственную самостоятельность»).

Увы, но при этих позитивных изменениях парадоксальным образом экспорт технологий из нашей страны составляет 500–600 млн. долл. в год. (Для сравнения: в Австрии, одной из самых маленьких стран Евросоюза, этот показатель в 4–5 раз выше.) Рост внутренних затрат на исследования и разработки в постоянных ценах за период 1995–2005 годов составил 83,3%.

Но результативность научных исследований в России снижается. Так, по числу статей в ведущих научных журналах мира в 2003 году Россия находилась на 11-м месте – 15 782 статьи. (В 1996 году этот показатель составлял 19 974 статьи – 7-е место.) Пока этот тренд устойчив, и скоро, видимо, мы опустимся еще на ступень ниже.

«Возникает вопрос о конституциональных препятствиях», – считает Леонид Гохберг.

Приглашенные на симпозиум эксперты из ФРГ подробно рассказали о всех основных звеньях национальной инновационной инфраструктуры Германии. И тут действительно полезным может оказаться германский пример. У немцев есть чему поучиться.

В ФРГ 383 вуза (из них 103 университета и 176 университетов прикладных наук).

«Исследования и обучение в университетах Германии – это единое целое, – подчеркнул Кристиан Шайх, глава представительства Немецкого научно-исследовательского сообщества (DFG) в России. – Финансирование исследований идет из трех основных источников – бюджеты федеральных земель, федеральный бюджет и средства, которые направляет на эти цели экономика». Университеты тратят в год до 9,2 млрд. евро на исследования и разработки. (Всего же в ФРГ на сегодняшний день около 750 центров науки, финансирующихся государством.)

Кроме университетской науки в Германии исследования и разработки ведут еще четыре крупные научные объединения: Общество Макса Планка (ориентировано на проведение фундаментальных исследований; 13 тыс. сотрудников, в том числе – 5 тыс. ученых; годовой бюджет – 1,4 млрд. евро); Объединение Гельмгольца (занимается в основном созданием промышленных установок; 26,5 тыс. сотрудников, в том числе – 8 тыс. ученых; годовой бюджет – 2,35 млрд. евро); Фраунгоферовское общество (крупнейшая в Европе организация, занимающаяся прикладными исследованиями; 12,5 тыс. сотрудников; бюджет – 1,2 млрд. евро) и Объединение им. Лейбница (проводит как фундаментальные, так и прикладные исследования; 13,7 тыс. сотрудников; бюджет – 1,1 млрд. евро).

Любопытно, что все эти четыре научных общества не имеют права присуждать научные степени, но могут участвовать в подготовке исследователей.

Для укрепления инновационного потенциала в ближайшие два года сектор высоких технологий получит почти 15 млрд. евро федерального финансирования. В итоге инвестиции в науку и инновации достигнут к 2010 году 3% от ВВП. (В России этот показатель составлял в 2006 году 0,72% в государственном секторе и 0,36% – в предпринимательском.) Доля инвестиций промышленности в исследования и разработки (ИР) очень высока – 66%, это больше 37 млрд. евро.

И это последнее обстоятельство особенно отличает немецкую национальную инновационную систему от российской: у нас больше 70% инвестиций в инновации осуществляет государство. Неслучайно на симпозиуме во всех вариантах звучал один и тот же вопрос к немецким экспертам: как вы заставляете свою промышленность делать такие гигантские инвестиции в исследования и разработки, в инновации?

Может быть, российские представители ждали, что немцы откроют нам какую-то «страшную военную тайну»? Не знаю. Но, возможно, в наиболее концентрированном виде секрет инновационной активности германской промышленности сформулировала Ольга Зуева, представитель Фраунгоферовского общества в России:

«Основной мотивирующий фактор для предприятий выдавать заказы – конкуренция на глобальном рынке».

Юрий фон Крайслер, руководитель финансового отдела DFG по бюджету, немного «локализовал» ответ своего коллеги.

«Предприятия могут предоставить не только деньги, но и другие ресурсы: персонал, собственные институты, – заметил он. – Очень важно, что предприятия не зависят от решений земельных парламентов, в этом смысле они совершенно свободны в выборе объектов финансирования, деньги идут непосредственно на проект».

Вообще, пожалуй, еще одной горячей точкой обсуждения стал вопрос о координации государственной научно-технической политики, тематики научных исследований и интересов промышленности. И тут немцы тоже разочаровали российских экспертов, не открыв никаких сакральных знаний.

«Мы ведем исследования по заказу государства с учетом политических задач, которые ставятся перед федеральным правительством, но делаем это не в приказном порядке, а в результате обсуждения с правительством, – заверил собравшихся Бертрам Хейнце, представитель Общества Гельмгольца (HGF) в России. – Координация между научными обществами происходит в основном через создание совместных лабораторий. Непосредственной – формальной – координации, конечно, нет. Со стороны государства координация происходит в рамках специальных научно-практических конференций, где государство указывает желательные приоритеты и направления исследования. При этом государство старается непосредственно не вмешиваться в научные планы, обозначая свои интересы в основном через так называемый механизм fresh money».

Другими словами, роль государства сугубо рекомендательная. По крайней мере к этому стремятся. А в итоге сегодня в Европе регистрируется более 13 тыс. немецких изобретений в год. То есть почти 25% всех европатентов базируется на разработках немецких ученых.

http://www.ng.ru/…ovation.html

Да уж… С другой стороны, как говорится в известном анекдоте: «А где мы возьмём столько немцев?»… Итак, наука (конкретно: «наука о науке» или, попросту, науковедение) уже давно (и безуспешно) «сигнализировала» о глубоком неблагополучии в этой – весьма критической для любого государства – сфере деятельности: инновационном характере нашей экономики, нашего производства. Вопрос, как говорится, уже «давно навяз в зубах», а воз и ныне там… Отреагируют ли, наконец, наши родные Партия и Правительство на эти весьма тревожные «сигналы», или наша любимая Родина так и будет дальше погружаться в трясину отставания и немощи?… Когда уже никакие «нанотехнологии» не спасут…