Деньги есть. Где люди?

В России некому заниматься нанотехнологиями

Почему из двух тысяч человек, занимавшихся некогда исследованиями нанотехнологий (НТ), в России осталась только четверть

«Роснанотех» начал рассмотрение заявок на финансирование проектов по использованию нанотехнологий для производства товаров. На конкурс, объявленный «Роснанотехом», сообщил генеральный директор корпорации Леонид Меламед, поступило более 300 заявок. На каждое предложение в течение трех месяцев должен быть дан ответ: принимается оно к внедрению или нет.

Первый анализ показал: две трети заявок ориентированы на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. Но корпорация будет финансировать только те проекты, которые, «заканчиваются продукцией на прилавке магазина». Другими словами, на нынешнем этапе «Роснанотех» не намерен заниматься углубленными исследованиями — это задача Академии наук и специализированных исследовательских центров. Корпорация обязана сразу «брать быка за рога» и внедрять в широкое производство то, что уже вышло из научных лабораторий и цехов опытных производств.

В результате, по словам Л.Меламеда, реально претендуют на госфинансирование только 12 процентов присланных заявок, поскольку лишь они выходят на готовую продукцию.

Детальная экспертиза «нанопортфеля» — впереди, и специалисты ее, конечно, проведут. Но впечатление, будто не все сложилось так, как было задумано, почему-то не покидает. В самом деле, если объявляешь, что ждешь горячие актуальные разработки, которые готов немедленно финансировать, а на три четверти получаешь кипу «умной» бумаги в архив, то одно из двух: либо информация не дошла без искажений до адресата, либо искомых разработок в стране на сегодня попросту нет. Похоже, налицо и то, и другое.

Когда было объявлено о создании «Роснанотеха», всех поразила сумма. Корпорация получила на свое развитие 130 миллиардов рублей и еще 50 миллиардов — на открытые конкурсы важнейших разработок. Деньги по российским меркам небывалые. Вероятно, только так, рывком и можно достать ушедших вперед конкурентов.

Но теперь, когда корпорация начала «раскручиваться», появился повод вспомнить, что не в одних деньгах счастье.

В любой технологической революции на первые роли выходит наука. История российских нанотехнологий это не история «Роснанотеха» — кое-что было и до него. Были, например, свои, отечественные фильтры для очистки жидких радиоактивных отходов, ультрадисперсный высокопористый бериллий для рентгеновских аппаратов, материалы для защиты от электромагнитного излучения мобильных телефонов и микроволновых печей…

Однако авторы этих разработок, не видя ясных перспектив ни для себя, ни для нового направления в науке, покинули родину, постепенно перебравшись в те страны, что сегодня лидируют в этом направлении. Из двух тысяч человек, занимавшихся некогда исследованиями НТ, в России осталась только четверть. Почему бы сегодня, когда такие перспективы есть и более или менее четко очерчены, не попытаться их вернуть, не включить в планы «Роснанотеха» работу по возвращению и трудоустройству уехавших? Их опыт нужен родной стране, он мог бы сыграть важную роль на нынешнем этапе, когда мы отчаянно пытаемся наверстать упущенное.

Тем более, что «новая волна», судя по всему, подоспеет нескоро. Пока очень немногие вузы и факультеты могут похвастать современной научно-экспериментальной базой. В российских учебных заведениях стало модно открывать лаборатории и отделения по НТ, но без квалифицированных преподавателей и оборудования затея превращается в чистой воды любительство. В связи с этим уместно заметить: в 2006 году в США было зарегистрировано около 7.000 патентов по НТ, в России — только 12. За минувший год данных пока нет, но едва ли статистика изменилась принципиально.

Причем Россия существенно проигрывает ведущим странам не только в подготовке кадров и технологическом обеспечении, но и в научно-технической информации.

Годовое количество публикаций по НТ исчисляется в мире десятками тысяч и ежегодно возрастает примерно на 40 процентов. Могут ли «переварить» этот поток информации и довести до научной общественности три специализированных издания в России?

Особое значение в этих условиях приобретают взаимоотношения «Роснанотеха» как некоммерческой организации с бизнесом. Не возникнет здесь доверия, обоюдовыгодного сотрудничества — пиши пропало. Именно госконцерну должна принадлежать инициатива по выработке наиболее эффективных форм взаимодействия с предпринимателями. Эта задача сформулирована правительством так: на каждый государственный рубль должно приходиться не менее 3 рублей частного капитала.

Что мы имеем?

Пусть с опозданием, но создана госструктура с большими деньгами и большими полномочиями. Ей бы обратить это отставание в свою пользу: исследовать накопленный за рубежом опыт для массовой пропаганды, показать, в каких отечественных отраслях новые технологии должны найти свое место, какую нишу здесь могут заполнить частные внедренческие организации — большие и малые.

Для примера: Европейский Союз, принимая свою программу по нанотехнологиям, организовал широкие дискуссии не только в среде ученых, потенциальных инвесторов и менеджеров, но также в кругу простых людей, подбросив им тему: «Как улучшится моя жизнь от применения наноматериалов?».

Именно подобным образом формируется будущий спрос. О чем-нибудь подобном вы у нас слышали?

Еврокомиссия ЕС разрабатывает механизмы привлечения малых и средних инновационных предприятий к разработкам в области нанотехнологий. В частности, предусматривается компенсация некоторых издержек. А что же мы?

«Роснанотеху» понадобилось восемь месяцев своего существованию, чтобы подготовиться к рассмотрению проектов по внедрению НТ в производство. И этого времени не хватило, чтобы довести до сведения соискателей денег условия финансирования. Именно поэтому корпорация оказалась заваленной проектами по НИОКР, а не внедренческими.

На традиционной уже конференции «Нанотехнологии — производству» генеральный директор концерна «Наноиндустрия» Михаил Ананян был резок:

Публично заявляя о включении России в мировую нанотехнологическую гонку, следует понимать, что при существующих стартовых позициях никакими деньгами без коренного изменения сложившейся в сфере нанотехнологий организации работ упущенное время не вернуть.

Сегодня в России избыток юристов, экономистов, менеджеров. А ведь лучшие из них могут найти применение своим знаниям в организации НТ.

Развитие нанотехнологий — это не только вопрос наличия ученых и денег на их работу, – считает руководитель проектов Центра инвестиций в высокие технологии инвестиционного холдинга «ФИНАМ» Алексей Аверков. – Но, что куда важнее, это наличие менеджерских команд, бизнесменов, которые смогли бы эти продукты успешно коммерциализировать.

Среди факторов, сдерживающих внедрение НТ, большинство специалистов отмечают забюрократизированную патентную политику, слабую защиту интеллектуальной собственности, что отрицательно сказывается на взаимоотношениях с инвесторами. Самих же инвесторов пугают длительные сроки и высокая стоимость разработок.

Игорь Галкин

http://www.stoletie.ru/…08-04-23.htm

Да, много есть ещё препятствий на пути развития отечественных НТ, но отсутствие квалифицированных кадров в этом перечне является явно критическим фактором. Пусть будет много денег, пусть будет построена современная инфраструктура, имеется самое совершенное оборудование. Но если на этом оборудовании некому будет работать, то тогда судьба отечественной отрасли НТ будет весьма печальной… Большие сомнения вызывают и методы ликвидации этого дефицита: пока очень немногие вузы и факультеты могут похвастать современной научно-экспериментальной базой. В российских учебных заведениях стало модно открывать лаборатории и отделения по НТ, но без квалифицированных преподавателей и оборудования затея превращается в чистой воды любительство и профанацию серьёзного дела. Не очень ясна в этой области и роль ГК «Роснанотех»… Словом, автор вполне справедливо ставит очень острые и актуальнейшие вопросы, на которые хотелось бы получить «деловые» ответы. То есть – ответы делом…