Известно, что способностью ощущать магнитное поле (магниторецепцией) обладают многие живые организмы. К ним, в первую очередь, относятся мигрирующие виды птиц и рыб, использующие «встроенный компас» для прокладывания маршрутов. В последние годы способности к магниторецепции обнаружены у омаров, улиток, червей, тритонов и лягушек. Обладают такой способностью и представители семейства кошачьих.

С доказательной базой в отношении млекопитающих дело обстоит сложнее, но тем не менее, есть все основания полагать, что она присутствует и у них. Так, например, слепыши и лесные мыши размещают гнёзда, руководствуясь направлением земного магнитного поля, а олени и коровы на пастбище располагают вдоль него тело. Наличие у человека способности к магниторецепции до последнего времени ставилось под сомнение. Тем не менее, исследования и поиск аналогий с животным миром не прекращались и вот 23 июня на страницах журнала Science была опубликована статья «Maverick scientist thinks he has discovered a magnetic sixth sense in humans», рассказывающая о работе Джо Кирсчвинка (Joe Kirschvink) из Калифорнийского технологического института, который, проведя серию экспериментов, пришел к выводу о наличии у человека физиологического механизма, отвечающего за способность ощущать направление и изменение магнитных полей. До выхода публикации о результатах исследований ученый доложил в апреле 2016 года на конференции в Королевском институте навигации в Лондоне.

Эксперимент

С учетом специфики условий и для чистоты эксперимента последний проводился в одной из лабораторий университета, расположенной на два этажа ниже поверхности земли: доброволец заходил в помещение с магнитным экраном, стены которого были покрыты слоем из алюминия (клетка Фарадея). Там же находилась система из трех расположенных взаимно перпендикулярно прямоугольных катушек (система Мерритта), создающих однородное магнитное поле, проходящее через центр окна. Благодаря такому расположению направление магнитного поля удается гибко менять путем изменения величины тока в катушках. Возможную реакцию мозга на магнитное поле регистрировали при помощи электроэнцефалографии (ЭЭГ): по изменению альфа-волн, фиксируемых ЭЭГ, можно было судить о специфике возникающих в коре головного мозга изменений.

Схема эксперимента с клеткой Фарадея, катушкой Мерритта, немагнитным креслом, и энцефалографом

Серия из восьми тестов выполнялась в течение часа в автоматическом режиме: в одних случаях магнитное поле, приближенное по абсолютной величине полю земли, медленно вращалось вокруг головы испытуемого, в других на человека воздействовало только естественное геомагнитное поле. Тесты чередовались случайным образом и проводились в полнейшей темноте, так что ни экспериментатор, ни испытуемый не знали, какой именно из тестов проводится в данный момент.

Выяснилось, что когда магнитное поле вращается против часовой стрелки, то альфа-волны резко слабели. То же самое происходило при отклонении магнитного поля вниз. Объяснения тому, почему альфа-волны реагируют на изменения магнитного поля, ориентированного именно в таком направлении, и никак не реагируют на изменения в случае, если поле направлено противоположно, пока найдено, но, вполне вероятно, это может свидетельствовать о полярности нашего «магнитного компаса».

Вывод: Само по себе переменное магнитное поле способно влиять на электрические токи мозга, которые могли бы имитировать ЭЭГ сигнал, но такой непосредственный эффект должен был бы отображаться и регистрироваться немедленно. В данном случае принципиально, и это особо подчёркивает Джо Кирсчвинк, что нервная реакция задерживалась на несколько сотен миллисекунд – такая задержка могла возникнуть именно из-за активной реакции мозга, то есть если бы в нём и впрямь работал некий магниточувствительный анализатор.

Пока что собранная статистика базируется на экспериментах с участием всего 20 человек, но, тем не менее, как утверждает автор эксперимента, во всех случаях ему удалось достигать стабильной повторяемости результатов. Разумеется, даже систематически повторяющиеся результаты тестов на фоне скудноватой статистики пока не могут лечь в основу развернутой научной статьи с обоснованной доказательной базой, но Кирсчвинк уверен, что в самое ближайшее время ему удастся восполнить требуемый информационный пробел.