Почему очень важно изучать лимфому Ходжкина, несмотря на то, что темп заболеваемости ею не растет, из-за чего вылеченные от этой болезни люди все-таки умирают и как именно их лечат, Indicator . Ru рассказал научный директор Института онкологических исследований Онкологического института Южной Швейцарии (Oncology Institute of Southern Switzerland, IOSI, Institute of Oncology Research, IOR), профессор Франко Кавалли. Беседа состоялась на крупнейшем онкологическом форуме России «Белые ночи», который проходил в июле в Санкт-Петербурге.

— Мистер Кавалли, ваш доклад и вся ваша карьера посвящены в первую очередь лимфоме Ходжкина. Насколько эта форма онкологического заболевания распространена и почему ей уделяется столько внимания?

— Заболеваемость лимфомой Ходжкина остается стабильной как минимум последние 70 лет. Она составляет 4–5 случаев на 100 тысяч населения в год. Это удивительно, потому что заболеваемость неходжкинской лимфомой за то же время выросла почти вдвое. Еще один любопытный факт состоит в том, что с тех пор, как пациенты с ВИЧ, для которых лимфомы особо свойственны, начали получать антиретровирусную терапию, позволяющую контролировать ВИЧ, заболеваемость неходжкинской лимфомой уменьшилась, а лифомой Ходжкина, наоборот, увеличилась. Итак, лимфома Ходжкина распространена намного меньше, чем неходжкинская лимфома, однако это заболевание остается важным, потому что оно встречается в первую очередь у молодых людей. Только 20% от всех случаев заболевания приходятся на пациентов старше 60 лет.

— Лимфому Ходжкина изучают уже почти 200 лет. Что мы можем сказать сейчас об ее этиологии? Почему возникает это заболевание?

— Очень уместный вопрос, потому что до сих пор этиология лимфомы Ходжкина остается не до конца ясной. Доктор Ходжкин описал ее в 1832 году (а первое описание сделал Марчелло Мальпиги еще в 1666 году, — прим. Indicator . Ru), но и сам Ходжкин, и его последователи считали заболевание не онкологическим, а инфекционным. Только в XX веке стало понятно, что мы имеем дело с неопластическим, злокачественным изменением лимфоидной ткани, которое затрагивает B-клетки. Что же касается этиологии, то здесь играют роль несколько факторов. Генетика: существуют семьи, в которых это заболевание встречается чаще. Инфекции (как видим, Ходжкин был не так уж неправ): особенно важную роль играет заражение вирусом Эпштейна — Барр. Впрочем, так же вероятно, что на самом деле мы имеем дело с патологическим иммунным ответом организма на заражение вирусами.

Электронная микрофотография клеток, характерных для болезни Ходжкина: эозинофильные гранулоциты, плазмоциты, клетки Рид — Березовского — Штернберга. Nephron/WIkimedia Commons

— Ваш доклад назывался «Лимфома Ходжкина может быть излечима в 100% случаев». Для онкологических заболеваний это достаточно громкое утверждение. Что мы сейчас можем сказать о лечении лимфомы Ходжкина? Какие перспективы в ближайшем будущем?

— Сегодня мы излечиваем около 85% пациентов с лимфомой Ходжкина. 90% пациентов излечимы на ранней стадии, на поздних стадиях — поменьше, однако все равно лимфома Ходжкина остается высокоизлечимой. Единственное, что нужно отметить, — это не очень хорошие результаты у пациентов старше 60 лет, поскольку они, к сожалению, не всегда хорошо переносят токсичность химиотерапии.

— Лечение лимфомы — это именно химиотерапия?

— Да, в основном пациенты должны получать химиотерапию, на ранних стадиях мы часто комбинируем ее с лучевой терапией как дополнительным методом. Есть, однако, две проблемы, которые мешают излечивать всех пациентов полностью.

Первая заключается в том, что около 10% пациентов вообще не отвечают на существующие виды химиотерапии, поэтому ceйчас активно разрабатываются новые агенты для борьбы с заболеванием. Здесь есть две основные области прорыва. Первая — это так называемые ингибиторы иммунных контрольных точек (checkpoint inhibitors), которые блокируют способность раковых клеток обманывать иммунную систему и уходить от атак лимфоцитов.

Вторая — это так называемые конъюгированные антитела к рецепторам CD30, которые вместе с радиомиметическими препаратами (вещества, имитирующие действие радиации на клетку) дают очень хороший эффект даже у пациентов, на которых не действует иммунная терапия. Таким образом, я считаю, что комбинирование обычной химиотерапии с ингибиторами иммунных контрольных точек или с конъюгированными антителами могло бы привести к излечению почти 100% пациентов…

Но у нас есть вторая проблема. Есть незначительный процент пациентов, уже вылеченных от лимфомы, однако скончавшихся от вторичных опухолей, вызванных химиотерапией (так тоже бывает) или от кардиологических или легочных побочных эффектов терапии. И это еще одна главная цель наших исследований — сохранить уровень эффективности нашей терапии и снизить (желательно до нуля) смертность от побочных эффектов и вторичных опухолей. Здесь мы пытаемся (и успешно) создать методы, которые помогут нам предсказать, кому из пациентов будет для излечения достаточно менее агрессивной, менее интенсивной химиотерапии, с минимальным количеством побочных эффектов, а кому необходима интенсивная терапия. Я думаю, что эту лимфому действительно можно будет вылечивать в 100% случаев или около того.