Уровень избыточной смертности от коронавирусной эпидемии в России в этом ноябре — две тысячи человек в сутки. В Сталинградской битве было примерно столько же, и это значит, что страна испытает колоссальный спад населения по итогам года. Огромные цифры смертности типичны и для других государств, поэтому нужда в вакцине в мире без преувеличения огромна. Более того, сами эти препараты и возможность производить их в больших количествах у нас есть. Вот только похоже, все это нам не поможет. Разбираемся почему.

Масштаб катастрофы

Чтобы понять, как надо реагировать на угрозу, нужно понять, каков масштаб угрозы. К сожалению, с этим делом в нашей стране случилась информационная катастрофа. Возьмем данные оперативного штаба по коронавирусу за май-сентябрь 2020 года. Там рассказывают о 20 722 смертях от коронавируса за этот период, Росстат до сентября показывает лишь 55,67 тысячи смертей от Covid-19, и во всех случаях это грубое занижение.

Как показывают цифры того же Росстата, за май-сентябрь 2020 года избыточная смертность в России составила 119 тысяч человек. В этот же период цифры смертности у нас стали публиковать с двухмесячной задержкой (а не с месячной, как ранее), поэтому официальных данных о числе избыточных смертей за октябрь нет. Судя по данным отдельных ЗАГС, они выше сентябрьских – возможно, до сорока тысяч человек. На начало ноября избыточная смертность в нашей стране за шесть месяцев эпидемии достигла ~150 тысяч. Иными словами, от эпидемии уже умер каждый тысячный житель России (0,1% населения).

Напомним: еще в мае мы сами пытались найти альтернативное объяснение избыточной смертности в России, найти факторы, которые не относились к эпидемии, но могли бы дать такую смертность. К началу июня, однако, мы пришли к выводу о том, что таких объяснений нет, и что дело именно в коронавирусе.