Известно, что расходы на научные исследования в Российской Федерации за предыдущие 18 лет сократились более чем в пять раз и приблизились к уровню развивающихся стран. Россия сегодня тратит на науку в семь раз меньше, чем Япония, и в 17 раз меньше, чем Соединенные Штаты Америки. Более чем в два раза уменьшилось количество исследователей. И, конечно же, из этого следует целый ряд серьезных проблем, которые возникли в нашем комплексе, в том числе кадровых, научно-технологических и др.

Что же происходит в промышленно-технологическом комплексе?

Мы понимаем, что промышленный комплекс России находится в достаточно сложной ситуации. Средний возраст работающих на российских предприятиях превышает 50 лет. Износ основных фондов достигает по ряду направлений от 50 до 74%.

При этом срок службы эксплуатируемого оборудования насчитывает более 20 лет при максимально эффективной норме эксплуатации в 9 лет. Новое оборудование практически все импортное. Более или менее современный уровень технологий сохраняется в основном на высокотехнологичных направлениях: в ядерной энергетике, ракетно-космической отрасли, авиастроении. В других отраслях, особенно в станкостроении, произошел серьезнейший обвал. Аналогично обстоят дела и в электронной промышленности.

Таким образом, в целом по уровню развития высоких технологий страна откатилась, по самым скромным оценкам, на 10–15 лет назад, а по некоторым направлениям – даже на 20. Это надо понимать и помнить, прежде чем рассматривать стратегию инновационного развития.

Что касается нескольких интегральных параметров, то доля машиностроительной продукции в экспорте России составляет чуть более 5%, а вклад научно-технического фактора в прирост валового продукта – менее 10%. Доля России на мировых рынках высоких технологий едва достигает 0,2–0,3%. Если посмотреть на график (рис. 1), мы увидим довольно грустную картину, свидетельствующую о том, что если Россия уйдет с высокотехнологичного рынка мира со своими 6–9 млрд долл., то, в принципе, этого никто не заметит.

Таким образом, стартовые условия очень непростые и скорее даже критичные. Да, действительно, это системный, в том числе технологический кризис. Но Россия не первый раз входит в такой кризис. Совместно с нашими коллегами мы исследовали фундаментальные проблемы интегральной мощи России по девятифакторной модели на протяжении всего исторического пути ее развития (рис. 2).

Динамика интегральной мощи страны свидетельствует, что и в домосковский период, и в начале XVII в., и в первые годы и последние десятилетия XX в. Россия находилась в системном кризисе. Проблемы, с которыми наша страна столкнулась на сегодняшнем историческом интервале, также по сути уже стояли перед ней во время предыдущих кризисных этапов ее развития. Но Россия, обладая мощным внутренним потенциалом, всегда находила в себе силы подняться, не исчезнуть и продолжала развиваться достаточно эффективно.

Сегодня перед страной стоит задача принятия и реализации реальной стратегии выхода из системного кризиса и дальнейшего развития. Иногда можно услышать, что сегодня внезапно разразился финансовый кризис, из которого скоро, месяца через три, весь мир выйдет. Это ошибочное представление. Еще раз подчеркнем: современный кризис носит системный характер. Безусловно, мир переживает кризис прежде всего духовного воспроизводства, но одновременно развернулись кризисы демографический, энергоэкологический, продовольственный и технологический. Происходит смена технологических укладов и постепенный переход к шестому технологическому укладу, а это означает переход к новому качеству жизни в глобальном масштабе. Такой «парад кризисов» налагает ответственность на тех, кто смотрит в будущее, разрабатывает и предлагает стратегии для принятия решений руководством нашей страны. Российские ученые понимают это и сосредоточивают внимание на складывающейся критической ситуации. Уже сейчас мы можем предложить ряд сценарных вариантов выхода из этого системного кризиса.

Сегодня в соответствии с темой научной сессии РАН мы обсуждаем проблемы научно-технологического развития России до 2030 г. Как сказано выше, в силу объективных обстоятельств происходит смена технологических укладов. Задача научного сообщества состоит в том, чтобы обратить внимание на процесс смены технологических укладов, поколений техники и все то, что с этим связано. Сегодня мир переходит к шестому технологическому укладу, который в XXI в. продлится 50–60 лет (рис. 3).

Исследования, заложившие основу понимания смены технологических укладов, принадлежат Николаю Дмитриевичу Кондратьеву – выдающемуся российскому ученому.
Мир идет к шестому технологическому укладу, приближается к нему, работает над ним. Россия находится сегодня в основном в третьем, четвертом и на первых этапах пятого технологического уклада. К последнему относятся главным образом предприятия высокотехнологичного военно-промышленного комплекса. Таким образом, перед страной стоит архисложная задача – осуществить переход к шестому укладу, не до конца освоив предшествующий пятый.

Что же представляет собой ядро шестого технологического уклада, каковы его базовые направления?

Прежде всего это нанотехнологии, биотехнологии, информационно-коммуникационные технологии и технологии новых материалов. Развитие нового уклада в мире наблюдается уже в течение 15–20 лет. Благодаря достижениям нового технологического уклада через 15 лет ожидаются радикальные перемены в экономической и социальной сферах. К 2020–2025 гг. этого века произойдет новая научно-техническая революция – технологическая, основой которой станут разработки, синтезирующие достижения сферы базовых технологий по названным направлениям.

Страны мира серьезно оценивают, взвешивают, анализируют эту ситуацию, многие из них приняли стратегии своего развития до 2030 г., а кто-то – до 2050 г.
Эти стратегии, безусловно, учитывают те базисные направления, о которых ранее уже говорилось.

Учет достижений пятого и шестого технологических укладов характерен для стратегий развития США, Европейского союза, Японии, Южной Кореи (рис. 4).

Мы видим, что практически у всех этих стран приоритетные научные исследования базируются на следующих прорывных технологических направлениях: нанотехнологии, биотехнологии, информационно-коммуникационные технологии, технологии новых материалов и технологии, связанные с этими направлениями.

Руководители этих государств понимают, что дальнейшее развитие возможно только на путях освоения новых технологических укладов.

Что же касается рынка высокотехнологичной продукции, то уже сегодня мы можем просчитать его перспективы. Так, если соотнести мировой рынок высоких технологий (это порядка 3 трлн долл.) и рынок энергетических ресурсов (это порядка 700 млрд долл.), то разница будет чуть больше, чем в четыре раза.

В течение ближайших лет (до 2020 г.) ожидается прогнозный рост объема рынка высокотехнологичной продукции до 10–12 трлн долл. по основным направлениям, а рынка энергетических ресурсов – до 1 трлн 200 млн долл.

Следовательно, если сегодня соотношение высокотехнологичного и энергосырьевого рынков равно 4:1, то в будущем произойдет масштабное изменение этого соотношения, которое составит 10:1. Вот почему развитые страны мира ориентируют свои стратегии прежде всего на освоение мировых сегментов рынка высоких технологий. Именно поэтому экономика знаний стала сегодня ключевой в стратегиях, а для нашей страны это вызов времени.

Что же происходит и что может произойти со структурой экономики России при разных сценарных вариантах развития страны?

Наглядно возможные результаты можно увидеть на рис. 5.

В своих расчетах мы брали за точку отчета 1980 г. (а не 1990 г. – не характерный, не показательный и далеко не лучший). С плохим периодом сравнивать бесперспективно (хотя такие сравнения имеются), целесообразнее в качестве исходной точки для сравнения выбирать период с высоким уровнем развития.

С 1980 по 2007 г. практически была перевернута (если можно так выразиться) вся структура нашей экономики. В 1980 г. она была в определенной степени более или менее сбалансирована, опиралась на прочный высокотехнологичный сектор народного хозяйства. Сегодня этот сектор серьезнейшим образом сократился – с 30% практически до 18%. Кроме того, по своим показателям он находится в третьем, четвертом и лишь частично в пятом технологическом укладе. С такой экономикой инновационный прорыв осуществить невозможно, это будет политическая декларация, а на деле продолжится реализация инерционного сценария развития.

Каких результатов следует ожидать в этом случае?

Мы видим, что к 2030 г. структура экономики России, по экспертным оценкам, продолжит «сползать» в сторону сокращения высокотехнологичной сферы – т.е. будет двигаться
в сторону, противоположную развитию той экономики знаний, о которой все сегодня говорят.

По мнению многих экспертов, специалистов, ученых Российской академии наук, с такой структурой экономики Россия как высокотехнологичная держава существовать не может. Следовательно, единственно возможным базовым вариантом может быть вариант инновационного развития. Собственно говоря, инновационный сценарий предполагает более сбалансированную, гармоничную структуру экономики. Впрочем, это тема для отдельного обстоятельного рассмотрения, а сейчас мы просто подчеркнем, что очень важно реализовать продекларированную руководством России стратегию инновационного развития (рис. 6).

Что для этого надо и что она даст?

Если оценить интегральную мощь России, исходя из этих двух сценариев (исследуется долгосрочный сценарий до 2030 г.), то очевидно, что инновационный путь действительно гармонизирует совокупную мощь России. Однако есть большая, системно очень сложная проблема – демографическая. Этому вопросу было уделено много внимания на заседаниях наших отделений. Это проблема проблем для России, и не следует думать, что если сегодня немного повысилась рождаемость, то это надолго. К 2025 г. демографы прогнозируют сокращение численности работоспособного населения на 17 млн, на 9 млн – рост количества пенсионеров. Этот фактор надо обязательно учитывать.

Инерционный сценарий мы уже комментировали – это практически системное сжатие России, и понятно, к каким негативным последствиям это приведет.

Где же Россия находится?

На каком уровне? Может ли она осуществить многократно озвученный инновационный прорыв, исходя из того сложного кризисного состояния, в котором пребывает высокотехнологичный комплекс? На наш взгляд, шанс у России все же есть. Прогноз, который по указанию Президента РФ выполнила к 1 декабря 2008 г. Российская академия наук, позволил нашей рабочей группе совместно со всеми отделениями РАН сделать вывод, что у нас действительно есть результаты мирового и выше мирового уровня.

Конечно, дискуссия продолжается, но некие базисные позиции мы можем озвучить уже сейчас. Не все, конечно, потому что для этого требуется проиллюстрировать весь прогноз, который был доложен президентом Российской академии наук Премьер-министру РФ. Но тем не менее отрадно, что в России по состоянию на 2008 г. есть прорывные исследования и разработки в области критических технологий практически по всем направлениям шестого технологического уклада (рис. 7).

Таким образом, исследования, выполненные по ключевым направлениям шестого технологического уклада, говорят о том, что у нас есть шанс. Надо сосредоточить именно на этих приоритетах кадровый, финансовый, организационный ресурсы, чтобы не тратить силы на развитие тех направлений, по которым другие страны ушли уже слишком далеко относительно нашего уровня, и нам придется заимствовать мировые достижения.

Анализируя структуру и основные отрасли российской экономики по степени конкуренто-способности на мировом рынке, мы совместно с нашими коллегами из Правительства Российской Федерации пришли к выводу, что существует шанс осуществить технологический прорыв в области авиастроения, ядерной энергетики, ракетно-космических систем и отдельных сегментов рынка наноиндустрии, где у нас имеются серьезные научно-технологические заделы (рис. 8).

Также мы понимаем, где существует некий технологический паритет, а где – отставание от мирового уровня. По некоторым позициям, возможно, потребуется технологическое заимствование.

Сегодня необходимо реализовать такую модель стратегии инновационного развития, где все ресурсные возможности (кадровые, финансовые, материально-технические) должны быть сфокусированы на инновационной структуре развития (рис. 9).

Такими инновационными структурами развития являются, безусловно, Российская академия наук и другие академии, вузовская наука, высокотехнологичный комплекс. Задача заключается в том, чтобы полученные научные результаты довести до серийной продукции, выйти на внутренний и внешний рынки.

Давайте посмотрим, какова должна быть модель инновационного развития России до 2030 г., исходя из ранее названных приоритетов, по каким направлениям необходима концентрация усилий (рис. 10).

По таким базовым направлениям, как нанотехнологии, биотехнологии, информационно-коммуникационные технологии, необходимо создать и реализовать национальные программы. Первые шаги сделаны пока только по нанотехнологиям.

Но что может представлять собой бюджет названных национальных программ? По экспертному заключению, это 19–23 млрд долл. На данном этапе своего развития государству абсолютно по силам сконцентрировать такие ресурсы на данных направлениях.

Но для того, чтобы создать действительно новую экономику, мы должны обеспечить синергию реализации названных национальных программ со стратегией развития потребительского, высокотехнологичного, минерально-сырьевого, топливно-энергетического и инфраструктурного секторов российской экономики.

Иногда говорят, что энергетическое «проклятие» России – наш минерально-сырьевой комплекс, а реально стране жизненно необходим высокотехнологичный сектор. Сырьевой комплекс, безусловно, также необходимо развивать, но только на инновационной основе. Считать, что инноваций требует только высокотехнологичный комплекс, и допускать, что сырьевой может быть не инновационным, – грубейшая ошибка. Разработка, разведка, добыча, переработка минерально-сырьевых ресурсов – одна из важнейших задач инновационной стратегии развития России. То же самое относится и к потребительскому, и к инфраструктурному комплексам. Таким образом, реализация инновационной стратегии развития России должна строиться на реализации четырех национальных программ и как минимум 12–14 национальных проектов по секторам экономики. Бюджеты по национальным программам и бюджеты национальных проектов составят бюджет формирования новой экономики России. Некоторые из проектов российскими учеными уже проработаны, они могут быть сегодня предложены для реализации, для этого многое уже сделано.

В научном сообществе есть понимание, на чем необходимо концентрироваться на первом, втором и третьем этапах реализации стратегии создания новой экономики России. Однако не менее важно, чтобы названная модель инновационного развития была осознана и руководством страны. Предстоит преодолеть известные проблемы при ее реализации, но с точки зрения возможности интеллектуального и ресурсного обеспечения этого процесса у России есть шанс.

Что же происходит сегодня?

Мы видим, что происходит обсуждение распределения действующего резерва финансовых ресурсов. Речь идет о 6 трлн руб., которые власть готова распределить и направить в экономику России, для того чтобы погасить бушующий финансовый кризис, который уже перешел в экономический, а может дойти и до социального взрыва. Чтобы этого не произошло, руководством страны предпринят ряд шагов по направлению значительных средств коммерческим банкам – прежде всего Внешэкономбанку, нефтяным компаниям, Агентству по ипотечному жилищному кредитованию. Предпринимаемые шаги, конечно же, важны, но надо понимать, что это попытка удержать «на плаву» действующую или, скажем так, старую экономику. По американскому плану Полсона более 100 млрд долл. из первых 700 млрд направлены на развитие новой экономики. У нас уже распределено 50% резервов, но они направлены на поддержание дряхлеющей экономики, а не на формирование основ новой экономики.

Хотя нельзя не отметить, что по некоторым направлениям будущего технологического прорыва сформирован ряд федеральных программ. Речь идет об авиации, ракетно-космической технике, судостроении. Бюджет этих программ составит более 30 млрд долл. на период до 2025 г. Есть надежда, что эти программы будут реализованы. Но, во-первых, этот объем финансирования явно недостаточен. Во-вторых, реализация этих программ должна основываться на безусловном использовании технологичных направлений шестого технологического уклада. Необходимо серьезно доработать эти программы под внедрение прорывных направлений в области нанотехнологий, биотехнологий, информационно-коммуникационных технологий. Если этого не сделать, то тогда и эта, казалось бы, «новая экономика» у нас останется в четвертом (максимум в пятом) технологическом укладе. И никакого инновационного прорыва не состоится.

Поэтому очень важно сейчас, распределяя имеющиеся ресурсы, формируя и реализуя эти программы, сконцентрироваться на той базовой модели инновационного развития, которую мы сегодня обсуждаем.

Не менее важен следующий аспект будущего инновационного развития. Анализ стратегий 100 ведущих российских компаний с точки зрения горизонта стратегического планирования и базовых технологий их развития показал, что стратегии 70% крупнейших предприятий рассчитаны максимум на семь лет, ни о каком-либо новом технологическом направлении, прорыве к новому технологическому укладу в них речь не идет. А ведь за таким неконструктивным подходом стоят триллионные инновационные программы, которые где-то уже утверждены и одобрены.

Стратегические планы только 18% крупнейших предприятий рассчитаны на период от 8 до 12 лет. К шестому технологическому укладу эти планы и их инвестиционные программы пока имеют самое косвенное отношение. И, наконец, только 12% крупнейших предприятий планируют свою деятельность более чем на 13 лет. И это в то время, когда задача, которую ставит руководство России, требует ориентации на горизонт 2025–2030 гг., когда наступит завершающий этап реализации национальных программ!
Почему мы говорим о национальных программах, когда существует механизм федеральных целевых программ?

Национальная программа – просто качественно другой уровень. По объему, характеру, горизонту, уровню, эффективности она принципиально отличается от федеральных целевых программ (рис. 11).

Объект национальной программы (в отличие от федеральной программы) – технологическая база экономики страны в целом, а не отдельной отрасли или региона; это переход экономики на качественно новый уровень, повышение конкурентоспособности всей экономики (а не отдельного направления техники или технологии).

При этом очень важно, чтобы национальные программы сегодня формировались при участии российских ученых. Надо помнить, что во всем мире ученые обеспечивают и разработку, и научное сопровождение реализации программ. Поэтому научное руководство в части, касающейся ученых Российской академии наук, – принципиально важный блок в структуре управления каждой будущей национальной программы, будущего национального проекта (рис. 12).

Каковы же этапы реализации стратегии инновационного развития?

В течение 2009 г. наша главная задача – не заниматься обсуждением концепции долгосрочного развития, а разработать, обсудить и утвердить конкретную стратегию инновационного развития России до 2030 г. (рис. 13).

У наших ученых имеются базовые наработки в прогнозном плане и в плане стратегического планирования. 2009 г. должен быть посвящен принятию пакета федеральных законов. Мы много говорим об инновационной экономике, а правового поля для ее реализации нет: все еще не приняты законы об инновационном развитии в России, о передаче технологий, о долгосрочном планировании. Наступило время превращать декларации в конкретную работу по законодательному обеспечению процесса формирования экономики знаний.

2010–2015 гг. – первый этап реализации инновационных программ первой очереди. 2016–2020 гг. – второй этап. Каждый этап начинается с того, что мы пролонгируем долгосрочное видение развития России, как бы смотрим в будущее. Следует отметить, что российские ученые имеют системные проработки по каждому этапу.
Каковы же возможные результаты в случае успешной реализации стратегии инновационного прорыва?

Реализация стратегии инновационного развития обеспечит повышение технологического уровня экономики, к 2025–2030 гг. – выход на значительную долю шестого технологического уклада, серьезное сокращение отставания в пятом технологическом укладе. На этой основе произойдет переход к принципиально новому качеству жизни населения.

При этом очень важно создать при участии российских ученых новую систему долгосрочного прогнозирования и стратегического планирования (рис. 14).

Как может выглядеть, на наш взгляд, система долгосрочного прогнозирования и стратегического планирования?

Начинать следует с создания межведомственного органа по координации этой работы на площадке Российской академии наук совместно со всеми государственными академиями, федеральными органами власти, вузовской наукой. На основе методологических и практических наработок должен быть разработан долгосрочный прогноз развития России до 2030 г.:

• социально-экономический;
• научно-технологический;
• территориальный.

Только такой подход даст возможность осмыслить, понять и сформировать систему национальных целей и приоритетов.

На основе этих национальных целей и приоритетов необходимо в сжатые сроки разработать долгосрочный стратегический план до 2030 г. По результатам обсуждения он должен быть утвержден Президентом РФ и впоследствии уточняться каждые 4–5 лет. Его составляющие элементы, ключевая несущая конструкция – национальные 15-летние и 20-летние программы и проекты, о которых упоминалось ранее. Их реализация должна быть осуществлена на основе продуманной системы индикативного планирования на среднесрочную (3–5 лет) и краткосрочную (один год) перспективу.

Не надо бояться слова «планирование». Сегодня мы не знаем ни одной эффективно развивающейся страны, которая в ходе реализации своих стратегических задач не занимается планированием. Ход российских реформ также показал, что без государственного регулирования экономики, определяющего ориентиры развития, обойтись невозможно.

Поэтому для создания экономики знаний должна быть разработана, утверждена и реализована совершенно новая система долгосрочного прогнозирования и стратегического планирования при продуманном законодательном обеспечении, эффективной системе бюджетирования, решении важнейшей кадровой проблемы, существующей не только в области науки, но и во всех сферах деятельности. При этом федеральный, региональный, муниципальный уровни должны быть гармонично связаны, потому что без аналогичной работы по долгосрочному прогнозированию и стратегическому планированию в регионах ни построить, ни реализовать долгосрочную стратегию не представляется возможным.

Наконец, очень важно, чтобы осуществилось инновационное партнерство науки, образования, государства и бизнеса с участием гражданского общества (рис. 15).

Ключевые функции науки, о чем неоднократно упоминалось, – прогнозирование, экспертиза и то, чем всегда занималось научное сообщество, – фундаментальные и прикладные исследования.

Главные задачи государства – прежде всего законодательное обеспечение процесса, эффективное бюджетирование, налоговое стимулирование, обеспечение инновационного климата.

Бизнес возьмет на себя инвестиционно-инновационные проекты и направит соответствующие финансовые ресурсы на освоение рыночных ниш.

Образование – важнейший элемент, фундамент инновационной экономики. Задача образования – подготовка специалистов, по-новому мыслящих государственных служащих. Сегодня надо уходить от «эффективных менеджеров» к реальным специалистам на государственном уровне. Также необходима система постоянного повышения квалификации с соответствующим обеспечением учебной литературой.

Такова модель инновационного партнерства, к которой надо стремиться. В эпицентре – реализация национальных программ, национальных проектов и того пакета мер, о котором говорится выше. Только сформировав новое состояние, новый облик российской науки по предлагаемому российскими учеными сценарию, опираясь на прорывные направления формирующегося шестого технологического уклада, осуществляя стратегическое партнерство государства, науки, бизнеса, образования и гражданского общества, мы сможем создать, обсудить, утвердить и реализовать стратегию инновационного развития России до 2030 г.

Действительно, Россия находится в очень непростой ситуации. Никто не успокаивается, все прекрасно понимают, как сложно нашей стране. Но сложно ей было всегда.

В свое время (в XVIII в.) наш выдающийся ученый Михаил Васильевич Ломоносов произнес на века ключевую фразу о России, которая, безусловно, актуальна и для сегодняшнего состояния страны: «Несмотря на угрозу извне, несмотря на всевозможные распри изнутри, не было такого, чтобы Россия своих сил не возобновила».

ПЭС 8348/29.12.2008

Литература

1. www.kuzyk.ru
2. Аганбегян А.Г. Социально-технологическое развитие России. М.: Дело, 2004.
3. Ивантер В.В., Кузык Б.Н. Будущее России: инерционное развитие или инновационный прорыв? М.: ИНЭС, 2003.
4. Кузык Б.Н., Яковец Ю.В. Россия – 2050: стратегия инновационного прорыва. 2-е изд. М.: Экономика, 2005.
5. Стратегический ответ России на вызовы нового века. Под ред. Л.И. Абалкина. М.: Экзамен, 2004.
6. Кузык Б.Н. Россия и мир в XXI веке. М.: Институт экономических стратегий, 2005.
7. Прогноз инновационно-технологического развития России с учетом мировых тенденций на период до 2030 года. Под ред. Б.Н. Кузыка, Ю.В. Яковца, А.И. Рудского. М.: МИСК, 2008.

Автор: Борис Кузык

Источник: «Экономические стратегии», №01–2009, стр. 56–67

Похожие статьи

• Статья Президента РФ Дмитрия Медведева «Россия, вперед!». Первые действия и реакции.
• Георгий Малинецкий. Доклад о перспективах РФ
• Георгий Малинецкий: «Решающим параметром сейчас является целеполагание»
• Проектирование будущего. Роль нанотехнологий в новой реальности